Тамару он не любил.
Хотя надеялся — может, и перерастёт эта постельная дружба в нечто большее. Да и пора, двадцать восемь лет, время задуматься о семье и детях. Недаром старики говорили: стерпится-слюбится. А тут и терпеть не надо, нормальная девчонка, они отлично проводят время…
(Будем реалистами. Юношей бледным со взором горящим Ваня не был. Не пришла пока Любовь — увы! — но не загибаться же по этому поводу от спермотоксикоза…)
Был и ещё один нюанс.
Производственный.
Вице-директору филиала крупной компании не положено в двадцать восемь лет ходить холостым. Особенно если корни компании — на пропитанном традициями и туманами Альбионе. Незачем подавать поводы к подозрениям в беспорядочных связях или, того хуже, в не туда, куда надо, направленной ориентации.
Допустимый минимум — невеста. Обручённая невеста. Таковой Тамара и числилась — палец на Ваниной левой руке уже четыре месяца давило кольцо. И Тамара ненавязчиво и расчётливо вела дело к тому, чтобы со временем переместить его на правую…
Всё шло как обычно — они обычно встретились, и обычно сидели в кафе, и обычно говорили о разном, и назревал обычный культпоход в театр, и ещё дальше на горизонте маячили обычные маленькие радости добрачного секса, и…
В театр они не пошли.
Всё закончилось в кафе.
Совсем закончилось.
Потому что необычным было одно — он ощущал ложь. Её ложь. Всю.
Поначалу — на первой и невинной — это даже порадовало. Пряча улыбку, он представлял семейную жизнь с волей-неволей верной женой… Потом он немного встревожился. Потом стал загибать под столом пальцы. Потом — помрачнев, мёртвым голосом — стал задавать вопросы… Она что-то почувствовала, пыталась успокоить, говорила много и ласково — а детектор в голове щёлкал: ложь, ложь, ложь…
Это была пытка. Для него. И растягивать её не стоило.
Он снял кольцо. Положил на блюдечко. И соврал первый раз за вечер:
— Ты знаешь, я встретил другую. И полюбил.
Он думал, что то была ложь во благо — и ей, и себе.
Нет.
То было предвидение…
Вечерело.
ebooksa