— А что будет, если скажу? — Серый как-то сразу перестал быть похожим на бульдога, видно, федералов он боялся гораздо сильнее, чем Нежного.
— Выживет наше солнышко-депутат — получишь условный, если вообще под суд пойдёшь, хоть ты и матёрый рецидивист. Доказательств-то нет, зато есть Мелентий. Ну, я жду!
— Бар ‘Викинг’, время — не знаю, — скороговоркой произнёс Серый.
Я удивилась сразу двум вещам — тому, что Серый так легко сдался, причём на глазах своего друга, дочери Кареты и соседского подростка, и тому, что Нежный даже не сомневался, что именно так всё и произойдёт.
Майор мгновенно выхватил мобильник и кого-то вызвал. Чей-то телефон зазвонил за беседкой, и оттуда вышли сначала Пират, а за ним и подполковник.
— Приятно посмотреть на работу профессионала, — похвалил он Нежного. — Только зря всё это.
— Почему? — удивился тот.
— Во-первых, товарищ Нежный, о баре ‘Викинг’ мне сообщили ещё до того, как мы обогнали вас на шоссе.
— Кто?
— Мои столичные коллеги. Оказывается, они прослушивали разговоры нашего депутата. А может, всех депутатов скопом, такие вещи мне не докладывают.
— Так почему вас не проинформировали раньше?
— Не могу знать, товарищ Нежный.
— А что во-вторых?
— А во-вторых, минут этак за пятнадцать до того, как москвичи передали мне запись разговора депутата с женщиной, представившейся Светой Новиковой, в кафе-баре ‘Викинг’ произошла стрельба из пистолета. Пострадавший внешне удивительно похож на нашего депутата. Личность стрелявшей предварительно установлена по записям камер наблюдения. Это гражданка Новикова Светлана Георгиевна. Она объявлена в розыск, её местонахождение пока не известно, — произнося эту фразу, он демонстративно смотрел на Светлану, впрочем, она этого не замечала. — Возможно, товарищ Нежный, это ответ на ваш вопрос, почему не сообщили раньше.
— Вы говорите, когда вам передали запись, он уже был убит? — уточнил Юра.
— Нет, Юрий Александрович. Он не был убит тогда, и жив до сих пор. Ранен, доставлен в больницу, сейчас его оперируют. Выживет или нет, решать будут там, — подполковник показал пальцем вверх.
— Бог?
— Берите выше, Юрий Александрович. Лубянка, а может, даже Кремль. Это же депутат, а не бомж какой-нибудь. Когда-то, в незапамятные времена, оперировали Михаила Васильевича Фрунзе, и он операцию не пережил, хотя даже ранен не был. Сапиенти сат.
— Разумному — достаточно, — перевёл нам Юра. — Это латынь.
— Всё-то ты знаешь, — одобрительно усмехнулся подполковник. — Молодец! Ладно, тут, я смотрю, пикник с шашлыками. А нас не пригласят?