— Мне кажется, дело не в этом. Скорее, дополнительную энергию ей сообщила защитная стена. Эффект зеркал. А отвод энергии был на порядок меньше. Поэтому мишень и схлопнулась.
— Владимир рассказывал мне о чем-то подобном. Вы уверены, что так и было?
— Во всяком случае, все имеющиеся данные это подтверждают.
— То есть, если повторить опыт с новой защитой, все должно пройти гладко?
— Да.
Хар задумался.
— Больше ничего не можете добавить?
— По самому опыту, нет. А вот, что касается гразера… Длина волны эффективного излучения прибора не совсем точно совпадает с максимумом поглощения мишени. Поэтому полученный эффект значительно меньше ожидаемого.
— Вряд ли тут что-то можно сделать. Диапазон регулировки невелик, это доли процента.
Эдда улыбнулась.
— А вот здесь вы ошибаетесь. Этот гразер — абсолютно новая конструкция и в нем предусмотрена возможность перехода на целый ряд близких длин волн.
— То есть, мы сможем перерегулировать его?
— Вы нет. А я — да. Разумеется, если от руководителя эксперимента поступит соответствующее распоряжение.
— Спасибо. Это важное дополнение.
Хар снял шлем. Вероятно, подумал он, сначала все-таки нужно будет просто повторить предыдущий опыт. А вот если все пройдет нормально, тогда можно будет приватно поговорить с Сергеем и сообщить ему новости о приборе.
Хар огляделся. Сергей куда-то вышел, в зале был только Джарджи, стоящий около гразера. Прибор был опутан оптокабелями и тихонько гудел, а на многочисленных экранах мерцали разноцветные кривые. Ни черта не понимаю, подумал Хар. Но видимо, пока все нормально. Он покосился на Джарджи. Тот тоже заметил его, но не подал вида.
— Как наш прибор? В порядке? — спросил Хар. Джарджи промолчал. Но Хар не отставал.
— Все хотел спросить вас, чем вызвано такое отношение ко мне?
— А вам не все равно? — буркнул Джарджи.
Хар пожал плечами.