— Ты кто? — хмуро буркнул тип, расталкивая захлопывающиеся створки дверей и выходя из лифта. — Чё, проблемы нужны?
Потом произошло необычное: мои руки поднялись, будто сами собой, в воображении возникла сеть, и видеть всё окружающее я стал иначе — как под электронным микроскопом. Мир состоял из молекулярных структур, и только асура, бьющийся сейчас в незримой сети, не был материален. Чернущая тень. Ничуть не отличимая от той, которую мне… Агни… пришлось спалить на «Трийпуре».
Время замерло. На этот раз я осознанно совершил преобразование вещества. Миг — и тень вспыхнула в тысячеградусном пламени.
И вот мы с Савитри уже стоим над бессознательным телом парня возле опаленных дочерна почтовых ящиков, а до меня все еще доносится яростный вопль сожженного асуры и вонь рассыпавшихся белым пеплом газет. Пол задрожал под ногами, полуотломанные дверцы почтовиков жалобно скрипнули, качаясь от землетрясения.
— Знай свое место… — пробормотал я, цитируя фразу из старой-старой сказки. Сама сорвалась с языка.
— Идем. Шива уже отпустил девчонок, они скоро будут тут.
— Ты слышала его вопль? — я кивнул на бывшего носителя асура-ятты; после вспышки, которую я нарочно отвел в сторону от человека, у него лишь опалило брови и волосы надо лбом, да и то из-за моей неловкости. — Думал — оглохну…
— Нет. Я слышала только его мат. Меня умиляет их твердокаменная вера в собственную неотразимость. Что с ним будет дальше?
— Давай посадим его у стеночки, чтобы чего доброго не захлебнулся, и свалим отсюда.
Мы не без труда подтащили тело этого бычка к ближайшей стенке, привалили к холодному радиатору, а Савитри на всякий случай еще и расстегнула пуговицу у ворота его рубашки. Землетрясение как раз прекратилось.
— Так что с ним будет без соседства ятты? — повторила Савитри, когда мы выскользнули из злополучного подъезда.
— Скоро придет в себя. У него осталось незамутненное сознание младенца, — так подсказывала мне логика (или опыт суры). — Постепенно, быть может, разовьется до среднего уровня мышления.
— Шива мечтал вот так же испепелить австралопитека, который тебя пырнул, — призналась Савитри.
— Астралопитека, — скаламбурил я, памятуя об ареале их обитания. — Да, да, я слышал под наркозом ваши переговоры… Между прочим, мы с тобой сейчас снова качнули эти хреновы весы, Савитри…
Она кивнула. Что нам оставалось? Рано или поздно, но Тарака об этом все равно узнает. Этот, нынешний, Стяжатель еще не вернулся на «Трийпуру», не проник в одного из охранников «Альфы» и не затеял мятеж с захватом заложников, всё это будет позже. Около сорока пяти лет назад по местному летоисчислению он был принесен сюда Шивой во время цикла по спасению Кастро — и пропал. Что он делал в период между смертью Че и рождением Лены Пушкарной и Дениса Стрельцова — нам неизвестно. Мы знаем только то, что сейчас, тут, он выспренно зовет себя Трансцендентным Таракой и незаметно для обывателя меняет мир, соотносясь лишь с созданным собой же законом «качающихся весов». Или эти ограничения наложило на него само время? Кто знает…
Приезда Ленки и Светланки мы дождались в машине снаружи дома. Получив команду с «Трийпуры», Савитри открыла дверцу:
— Не звони мне здесь ни при каких обстоятельствах, — напомнила она. — Даже если мы задержимся.
Ради этой операции мы с нею оставили наши сим-карты от старых телефонов под кустом у Чертова сарая, а в Стеллиной машине нас ждали уже три новых, не засвеченных, мобильника. Благодаря этому мы рассчитывали выиграть некоторое время, пока Тарака будет нас искать обычными методами. У нас есть фора, которую в этой странной игре мы взяли сами.
Вышли они быстро. Маленькая валькирия сонно спотыкалась на ходу, обхватив обеими руками и прижав к груди большую книгу. Ленка встревоженно озиралась. Она обнаружила меня только после того, как вслед за дочкой села на заднее сидение.
— Эй! — вырвалось у нее.
ebooksa