Моя маленькая Мэри

22
18
20
22
24
26
28
30

Он раздавил сигарету каблуком и закурил новую, а я уже не рада была, что затеяла этот разговор.

— А еще дрались мы зверски, — сказал папа после паузы. — С пацанами из другой школы. Вроде обычая такого, что ли… И как-то раз меня так отметелили, что я встать не смог, вообще отключился. Да не таращись, я тогда дохлый был и по-настоящему драться не умел! Отоварили чем-то по башке, потом допинывали… Очнулся — она. Говорит, давай в больницу! Я говорю — сдурела, полицию вызовут, начнут расспрашивать, кто да что, а если я кого сдам, мне хана, там такие кадры есть… А она говорит — пойдем тогда к нам. Если, говорит, я осла вылечила, которого чуть не насмерть забили, из передвижного цирка он был, то уж с тобой справлюсь… Кое-как подняла меня, довела до дома…

Я молчала.

— Ну и как-то вот… — неуклюже произнес он. — Если тебе интересно, то она у меня была не первой. А я у нее — первым. И единственным.

Папа прикурил третью сигарету.

— А потом мы закончили школу. Я предлагал пожениться, у меня было, где жить, мать к тому времени уже лежала в хосписе. А она — нет, сперва я выучусь, да и ты давай берись за ум, Энди! Я обозлился и ушел в армию, думал, подзаработаю, вернусь, тогда заживем… Она мне писала. — Он вдруг усмехнулся. — Я ее письма храню в сейфе. Ну, ты знаешь, где ключи.

— Папа, ты что?! — ужаснулась я. — Читать такие письма?!

— Когда умру, можешь прочитать, я тебе разрешаю. Там ничего такого нет, — сказал он. — Ну вот… А потом как-то… нет писем и нет. Долго не было. Наконец пришло. От ее младшей сестры, та разбирала вещи, нашла мои письма и написала. Ну и письма вернула. Хорошая тоже девочка.

— Погоди… зачем разбирать вещи? Она…

— Она умерла, — сказал папа и снова раздавил окурок. — Вернее, ее убил один ублюдок на дорогой тачке. На переходе. Может, если б она не уткнулась в книжку, то успела бы отскочить, а может, нет. Там еще троих покалечило. Уроду дали три года условно, у него якобы отказали тормоза. Но он был под газом, это я уже потом выяснил. Просто, повторяю, мудак был богатым…

— Ты поэтому пошел в полицию? — тихо спросила я.

— Да, — ответил он, и лицо у него стало страшноватым. — Именно поэтому. И тот урод все-таки сел в итоге — он ведь не один раз прокатился с ветерком…

Я не выдержала, слезла со своего привычного насеста — верстака — подошла к отцу и обняла его. Он не любитель нежностей, но сейчас не отстранился, тоже прижал меня к себе покрепче. От него пахло табаком, какой-то химией, может, порохом, а может, еще чем.

— Знаешь, почему я запал на твою мать? — спросил он вдруг.

— Ну?

— Моя девушка тоже была рыжей.

— Пап, а как ее звали? — спросила я зачем-то.

Повисла долгая пауза.

— Мэри, — сказал он наконец. — Я говорил, она была полненькой, и я в шутку называл ее…

Тут он осекся, резко отстранил меня и сказал: