Теперь курсовой стоял над ним в надменной позе и читал мораль.
– Я что сказал? Выдернуть кольцо и метнуть как можно дальше! А ты что сделал?
– Это же не я тебя взорвал – товарищ Жуков! – будто бы оправдывался Шабанов. – Мне тогда не было восемнадцати, и я стоял в строю!
– Но сейчас ты сам подорвешься, пацан! – заорал лейтенант. – Кольцо дернул, и время пошло! Я что, так и буду накрывать вас своим телом, оглоеды?! Бросай!
Шабанов двинул правой рукой, однако броска не получилось. Тогда курсовой навалился на него, прижал руку.
– Не шевелись! Сейчас вставлю назад чеку…
– Это невозможно, – сказал Герман, – как невозможно остановить нож гильотины. «Принцесса» – не граната РГД!
– Здесь все возможно, – проворчал лейтенант, – руку привяжу, чтоб случайно не дернул…
И стал ее прикручивать чем-то тягучим и липким. Шабанов терпеливо выждал и попросил:
– Ты бы меня разбудил, лейтенант… Это же все снится, правда?
– Ну, вставай! – Он засмеялся и пошел. – Если не хочешь на тот свет!
Герман еще раз продрал глаза – утро, солнце встает за частоколом леса, на хуторе затопили летнюю печь…
Вдруг увидел, что в левой руке пистолет со снятым предохранителем, а правая все еще находится в НАЗе и не вытаскивается оттуда, словно прикованная. Пальцы утратили чувствительность, и вообще, было такое ощущение, будто кисть оторвало…
Приоткрыв мешок, он внезапно обнаружил «принцессу», целую и невредимую!
Мало того, рука оказалась накрепко примотанной, прикрученной к прибору резиновым жгутом, вероятно, с той целью, чтобы случайно, во сне, не вырвать кольцо из гнезда.
Он не помнил, сам ли привязал ее, или кто-то на самом деле помог, ибо в то мгновение ощущал себя вне времени и пространства, и еще не верил, выпутался ли из этого каскада сновидений. Шабанов достал отекшую, посиневшую руку с «принцессой», положил на колени: прикручено толково, и кончик жгута завернут петлей – потяни, и сразу развяжется…
Одной, да еще левой рукой такого не сделать. Значит, все еще продолжается сон…
– Сейчас проверим! – громко сказал он и, подняв пистолет, прицелился в дерево.
Своего голоса он по-прежнему не слышал, однако резкий хлопок выстрела словно пробку в ухе пробил, и отдача была чувствительной, реально запахло сгоревшим порохом.
Пуля вошла в древесину, оставив на светлой коре черный зрачок, откуда выкатилась мутная слеза сока…
ebooksa