— Божественно! Сказочно! Бесподобно! Мы присутствуем при рождении нового вида искусства!
И вот последний взмах руки. Застенчивые поклоны изобретателя. Бурные аплодисменты восхищенного зала. И вновь колокольчик председателя комиссии.
— Ну что ж, друзья, — сказал Перекатиполев, — мы стали участниками интересного и оригинального эксперимента. Вопросы к изобретателю? У кого вопросы?
Зал благодушествовал. Вопросы задавать никому не хотелось. С видимой неохотой из первых рядов устало поднялся один из экспертов.
— Э? Хотелось бы знать, не опасны ли подобные, к-хе, выступления? И второе, принцип работы? Машина синтезирует запахи в процессе игры или выделяет уже готовые соединения? Хотелось бы знать? — уныло повторил эксперт, с облегчением опускаясь в свое кресло.
Председатель ободряюще повел глазом в сторону изобретателя:
— Вам слово, Степан Сергеевич.
— Машина совершенно безопасна, — немного волнуясь, ответил Степан. — У меня и справка от Санэпидемстанции есть соответствующая, Что касается принципов работы, то в установке использованы оба варианта, упомянутые уважаемым коллегой.
— Вы удовлетворены? — спросил председатель эксперта.
— Вполне, — устало кивнул эксперт.
— Еще вопросы?
— У меня, — с места поднялся один из профессоров ученой комиссии. — Соблюдаются ли в работе циклов установки принципы неопределенности и неоднозначности решений? И второе, знаком ли уважаемый автор с уравнением Дикообразова?
«Вопросы на завал», — с тоской подумал Степан и, собрав все свое мужество и стараясь выглядеть спокойным, ответил:
— Да! Все принципы соблюдаются. С уравнениями знаком.
— Еще вопросы? — Перекатиполев соколиным взором обвел лица присутствующих. — Вопросов нет! Приступаем к обсуждению. Кто желает выступить?
Выступить желали многие.
Зачитали характеристики Небитого, как оказалось, образцового общественника и спортсмена, всецело отдающего себя любимой работе. Зачитали ряд отзывов: от парфюмерной фабрики, от треста столовых и ресторанов и еще из пяти организаций.
Выступили научные руководители Степана, специалисты смежных областей науки и члены ученых комиссий. Говорили и за, и против. И хвалили, и ругали, и подмечали определенные достоинства, и указывали на отдельные недостатки. В конце концов мнения разделились. И слово предоставили академику Семипядеву, надо отметить, крупнейшему в нашем регионе специалисту в области нюховедения. Мнение Семипядева в спорных вопросах всегда было решающим, и Степан застыл в ожидании приговора. «Если старик скажет: добро, то победа за мной, — думал он. — Скорее всего так и будет».
Но против ожидания, обычно принципиальный и решительный Семипядев, что называется — завилял.
— Конечно, — сказал Цицерон Сократович. — Конструкция достаточно оригинальна. Наш юный исследователь безусловно добился определенных успехов, однако, что касается практических результатов… Увы! Результаты все еще очень и очень далеки от желаемого. Больше того, я бы сказал, результаты сомнительны… Конечно, исследователь еще достаточно молод, ему и пятидесяти нет. Надо надеяться, что в дальнейшем… — Академик достал из кармана носовой платок, высморкался, протер очки и закончил: — В дальнейшем добьется более значительных успехов.