Кретч. Гимн Беглецов

– Да… – Голос Салли вдруг стал очень скользким. – Но ведь он не пропустит его похорон?

Какое-то время оба молчали. Затем полковник произнес коротко:

– Распорядись.

Алиса уже какое-то время держала их в поле зрения. Полковник и Салли шли медленно и шумно. Девушке не составляло никакого труда скрывать свое присутствие от них. Оба несли лампы, и она прекрасно знала, что вне шара света, окутывающего мужчин, они не видят ровным счетом ничего. Тьма оберегала Алису, прятала ее.

– Мне нужно подышать, – сказал полковник, – я пойду в сад, а ты иди, займись делами.

– Есть, – ответил Салли, отдал честь и покинул своего собеседника.

Алиса подождала немного, и только когда свет второго фонаря скрылся из виду, она последовала за полковником. Похоже, она все же найдет сегодня то, что искала.

Сэм

Встреча с Амоком оставила черное смоляное пятно где-то в душе Сэма. Казалось, этот таинственный мужчина был средоточием всего, чего следовало бояться. Та отрешенная легкость, с которой он говорил, пугала. Его монотонная интонация не менялась, будь речь о простых вещах или же о чем-то ужасном. Еще никогда юноше не встречалось существо, столь похожее на человека, но человеком не являющееся.

Три вопроса мучили садовника.

Первый заключался в природе убийцы. Кем был его странный работодатель на самом деле?

Второй бы прозаичней – что ждало его в замке? Юношу волновало не только содержимое таинственного свертка, но и то, что стало с тем местом, которое он когда-то называл домом.

И третий вопрос касался его самого. Сэм Хайн не мог понять простой вещи: кто он? Когда Амок оставил его в одиночестве у себя дома, парень вновь взглянул на свое отражение в зеркале. Он смыл с себя грязь и кровь, сменил одежду… но в отражении был уже не он, а кто-то другой. Или что-то другое. Он стал немного тоньше, выше ростом. Мускулы сделались твердыми как камень, кожа там, где были раны, то есть почти везде, – покрылась неким подобием древесной коры. Пальцы стали длиннее, а ногти окончательно обратились в острые когти. Даже лицо, все еще скрытое под маской грубого мешка, как показалось Сэму, изменилось. Скулы стали мощнее, а голова вытянулась. Он конечно же попытался срезать с себя мешок, но это оказалось бесполезно. Боль была такой сильной, что проще срезать с себя кожу. Сэм не знал природы своих изменений, но где-то в глубине души чувствовал, что все так и должно быть. Ему было страшно, но парень понимал, что это было проявление скрытой в нем силы, которая уже не раз спасала ему жизнь.

Дедушка всегда говорил, что Сэм особенный. Они с дядей, когда тот был еще жив, запрещали ему прикасаться к чему бы то ни было, что имело хоть какое-то отношение к волшебству. Быть может, они знали, что подобное может с ним произойти?

С этими мыслями Сэм прошел мимо храма. Отсюда в сторону гор шла дорога. Подобно замку Фейрфакс, дорога была старше самого города. Во времена третьей войны со Скверной беженцы огромным человеческим потоком шли на север, в единственное безопасное убежище – Гершен. В те годы эта долина была запретной, но угроза неминуемой смерти заставила людей забыть об этом. Фейрфакс тогда еще был монастырем, чьи монахи оберегали Врата Мертвых – погребальный комплекс, где были похоронены короли древнего мира. Монахи показали беженцам путь через горы – смертельно опасный, но все же путь к спасению. Тем, кто был слишком слаб для перехода, разрешили поселиться в долине у стен монастыря. Образовавшееся поселение начало разрастаться все сильнее и сильнее. Возглавил его старый военный, потерявший руку и глаз на войне. Его звали Мейсер Кретч.

Сэм сейчас находился в когда-то закрытой от горожан части гор – монахи пускали сюда людей, только чтобы те могли уйти на север. Нарушать пределы древних захоронений было строго запрещено, и простые люди передвигались тут лишь под присмотром. Сам монастырь, с его монументальными фортификациями, тоже был под запретом. Даже если бы Скверна захлестнула поселение в долине, людей внутрь не пустили бы. Так что им под руководством генерала Мейсера пришлось воздвигнуть форт и первые городские стены.

В то время отношения между служителями монастыря и людьми из города были, мягко говоря, сложными. Но была торговля, было общение, и мало-помалу монахи становились все более открытыми для новых идей. Город разрастался – люди продолжали идти на север, а после войны и с севера. Проходя через Кретч, они привозили новые товары и новую кровь. Город процветал. Наследники Мейсера стали баронами. Была проложена новая дорога, в обход храмового комплекса, чтобы не тревожить древних королей, – позднее она стала Большой Гершенской улицей. Монахи уже активно проповедовали свою веру, а новых рекрутов для ордена стали отбирать из горожан.

Город разросся до столь колоссальных размеров, что уже с трудом мог называться простым баронством, и тогда случилось то, чего никто не мог ожидать.

Случилось явление Высших.

Сейчас это событие описывают по-разному. Кто-то говорит о яркой вспышке света, кто-то о землетрясении, которое отделило нынешний храм от замка и образовало Монахов Спуск, а кто-то о лике, проступившем на небесах. В тот момент, когда это произошло, Кретч стал столицей веры, а наследник Мейсера, Лоуренс Фейрфакс Кретчийский архонтом. Приказом первого владыки орден монахов бы расформирован, а их монастырь стал его резиденцией.