Она в восхищении всплеснула руками, словно юная, переполненная счастьем девушка в дни первой любви.
— У тебя такие глубокие познания в самых разных науках… Почему же доктор Уотсон пишет, что в астрономии ты ничего не смыслишь?
— О, в самом начале нашего знакомства я как-то в шутку сказал Уотсону, что нахожу астрономию пустой тратой времени… Видишь ли, я прилагаю все старания узнать хоть немного обо всем. Только недавно перечитывал труд Мо- риарти «Динамика астероидов» и нашел в этой книге свежий источник вдохновения.
— Пусть доктор Уотсон думает, что хочет, — сказала она. — Мне кажется, ты и впрямь изучил все на свете.
— Никоим образом, — возразил Холмс. — Самое важное, чему можно научиться — это тому, что нам всегда есть чему учиться.
Он положил вилку и поднялся.
— Курица была превосходна. Должен признаться, твой несравненный кулинарный дар вдохновляет меня не в пример чаще сочинений Мориарти. Благодарю, дорогая.
В двери Холмс обнаружил конверт. Он вскрыл письмо и прочитал:
Не успел Холмс дочитать письмо и отложить его в сторону, как в дверь постучался посыльный и подал ему телеграмму:
Из открытого окна доносился пронзительный крик мальчишки-газетчика. Холмс спустился вниз и купил газету. Под уклончивым заголовком «Странное сообщение из Уокинга» следовал искаженный до неузнаваемости рассказ о событиях, которые он сам пережил прошлым вечером на пустоши. Холмс сел за письменный стол и, торопясь, принялся писать: