Стена за алтарём, на которой был изображён Бафомет, стала прозрачной. Обозначившийся за ней коридор постепенно становился ярче, контрастнее, словно изображение, возникающее на фотобумаге. Подле одной стены коридора стояли в ряд статуи с человеческими телами и головами птиц, змей, животных. Напротив, у другой стены, стояли человеческие скелеты с глиняными табличками в руках. На каждой табличке сверкали золотые письмена, но только разобрать написанное издалека было невозможно.
В глубине коридора показался человек верхом на льве. Вернее, это был призрак, потому что тело всадника просвечивалось и хриплый громкий шёпот, словно внезапный порыв ветра, заглушающий монотонные мантры, пронёсся под сводами капища:
– С вами Бараланиенсис, Балдахиенсис, Паумахийе. С вами сила их и свет невидимый. В этом мире, в инфернальной видимости, в невозможной суете, ненаписанным именем под гласом изувера Иеговы, под звуком которого содрогается планета, мельчают реки, испаряется море, гаснет пламя, и всё в природе познаёт расщепление, говорю: да будет так.
Затем стена снова вернулась в своё изначальное состояние, но на этом странная мистерия не кончилась. Прозвучавшие с разных концов капища пронзительные звуки труб заставили молитвенников заткнуть уши. Но ещё сильнее прозвучали клубящиеся звуки громовых разрядов и дробный треск, будто целый взвод солдат играл атаку на барабанах. Над алтарём под тёмным стрельчатым сводом происходила какая-то возня, будто там устроили молчаливую драку несколько теней, деля меж собой приносимую жертву.
Жиль де Рэ обернулся к братьям ордена и смиренно произнёс:
– Мы получили благословение, братья, да будет так!
В руках у него оказался обоюдоострый кинжал, который он держал перед собой обеими руками на уровне груди остриём вниз. Магистр повернулся к жертве и в это время Мариэль, сумев выплюнуть засунутую ей в рот тряпицу, прохрипела:
– Очнись, мужлан! Я ношу под сердцем твоего ребёнка!..
Жиль де Рэ на мгновенье застыл, но, видимо сатанинское благословение оказалось сильнее трезвого сознания. Магистр вонзил кинжал в живот женщины и повернул два раза против часовой стрелки. Из тела брызнула кровь и быстро залила весь алтарь. Мариэль даже не крикнула, потому что снова потеряла сознание, но на этот раз навсегда.
– Жиль де Лаваль, барон де Рэ, – вдруг прозвучал чей-то твёрдый мужской голос, доносившийся от входа в капище. – Именем короля! Именем короля, я арестовываю вас!
Всё же сестра Мариэль привела королевских рейтаров, но было уже поздно.
Шура так и не поняла, что произошло потом. Каким-то чудом ей удалось вернуться в своё тело, в свой мир. Скорее всего, на часах просто закончилось время пребывания в чужом измерении. Но девушка уже так сроднилась со своей двойняшкой, что с трудом восприняла насильственное разъединение одного целого. Что бы ни говорили хирурги о выздоровлении больного после спасительной операции, а расчленение, пусть даже спасительное, всегда было, есть и будет невозвратным разрушением целостности человеческой личности.
Потолок спальни в доме путешественницы во времени был раскрашен под ночное звёздное небо. Девушка неподвижно лежала на спине, проникая взглядом в миры и галактики, раскинувшиеся над её головой. Она вдруг ясно поняла, что Земля – не единственная обитаемая планета в мириадах галактических звёзд, что где-то есть такие же планеты с похожим или немного другим разумом, но неужели во всей вселенной жизнь развивается только среди войн и смут, среди противопоставлений добра и зла, среди утрат, слёз и горечи потерь? Зачем всё это? Зачем Всевышнему понадобилось создать общества хищников и убийц, для которых не существует ничего святого, кроме весёлого звона монет?
Неужели душа человека или какого-нибудь другого существа может расти только среди разврата, войн и лишений? Ведь тонкая человеческая сущность истончается и пропадает под давлением бесчисленного множества страстей. Недаром в человеческом обществе давно замечено бездушие и чёрствость, исчезновение стыда и совести, а то, что остаётся, превращается в почти бездумную гонку за наживой и удовлетворением животной страсти. При таком раскладе разум человеку практически не нужен и самое главное – умирает сила творчества. Для чего тогда нужна жизнь, если человек превращается из творца в потребителя? В таких случаях человек действительно приходит в этот мир только чтобы пожрать, поспать, погадить, потрахаться и подохнуть. Этакое стандартное «П» в пятой степени.
Правда, оставалась надежда, что постылое прожигание жизни не коснётся Руси, поскольку именно в нашей православной стране ещё не умерли честь, стыд, совесть и достоинство – свойства души, присущие только русскому человеку. Эти чувства всегда помогали развиваться русским по другому сценарию, отличному от западной страсти к наживе. Эта «тайна русской души» во все времена помогала творческой работе сознания. Поэтому именно наша страна всегда была щедра на изобретателей, полководцев, художников, поэтов, писателей и вообще творческих людей. Русский человек всегда работает ради творчества, а не ради обогащения. Недаром в Писании говорится, «если ты зароешь свой талант, то у тебя отнимется последнее, что имеешь». Жаль, поколение ХХI века большей частью принялось развиваться по упрощённым схемам отупления сознания, прописанным денежными воротилами Сионистских Штатов Америки.
В нашей стране возникло множество «богатых» людей, существующих не ради жизни, а ради обогащения. Казалось, человек навсегда потерял те жизненные вехи, помогающие искать благоприятные выходы из любых жизненных ситуаций. Ведь многое купить просто невозможно ни за какие деньги. Например, мысль, взгляд, сознание и ещё тысячи и тысячи составных, из которых слагается наша человеческая жизнь. Страна вовремя принялась просыпаться, и творчество заняло достойное место среди вех развития. Но сколько времени понадобится для излечения людей от денежной скверны? Жадность, зависть и предательство не отдадут человека без боя. Этот бой между силами тьмы и света идёт уже не один десяток лет, но что значит время в мире Божественных ценностей? Там все наши столетия – пылинка в воздухе под апсидой Божьего Дома.
И всё же, что значит жизнь в нашем мире, если волею случая её насильственно отбирают у какой-нибудь личности, а тем более у матери, носящей под сердцем младенца? Почему на человека вдруг сваливается нечто непоправимое? Почему его, не исполнившего свой долг, забирают из этой жизни? Собственно, сама Шура даже потеряла интерес к существованию во время потери Иннокентия Васильевича и связь с Мариэль была иллюзией того, что временная двойняшка сумеет помочь своей французской пра-пра-прародительнице хоть чем-то, как это смог сделать изобретатель машины времени.
Ведь Перун завещал Шуре, что та должна оказать помощь Мариэль и не бросать её в трудной ситуации. Но, побывав в теле двойняшки в виде безбилетного пассажира, Шура не смогла выполнить возложенные на неё надежды. Если переселение в двойника ничего не даёт, если какие-то происшествия фатально неизбежны, так зачем вообще нужны эти путешествия?
– В каждом твоём поступке есть та маленькая частица, из которых состоит Божий мир, – послышался чей-то очень знакомый голос. – Если светлых крупиц окажется больше, то тьма никогда не наступит. Вернее, ей будет выделено особое место для сравнений «pro» и «contra», но за рамки дозволенного силы зла очень скоро выползать уже не смогут.
Шура подняла голову и посмотрела в ту сторону, откуда прозвучал голос.