— Где живет отец Каинан? — вдруг быстро спросил Ламберт.
— Что?.. Он живет в западном районе, в квартале Стекольщиков, если не ошибаюсь.
— Хорошо. У него собственный дом?
— Насколько я помню… Мы не были близкими приятелями, как вы понимаете, и довольно редко встречались по роду службы. К счастью, у меня недурная память на обстановку. Да, у него небольшой домик на углу квартала.
— Слуги?
Ламберт задавал вопросы быстро, один за другим и, судя по тому, как прищурились его глаза, они были рождены отнюдь не праздным любопытством. Я начала понимать, к чему он клонит еще до того, как отец Гидеон обеспокоился:
— Он не держит слуг, аскет. Предпочитает справляться собственными силами. Постойте, капитан, к чему вы ведете?
— Так я и думал… Любой слуга — это лишние уши, с которыми приходится считаться. Не очень удобно, если ты какой-нибудь фальшивомонетчик или жулик, и очень досадно, если ты — адепт Темного культа. Вы не помните, какие у него замки? Электронные, магнитные или обычный засов?
— Слушайте, вы же не хотите сказать…
— Штурм! — радостно крикнула я, — Точно! Капитан, вам прежде доводилось штурмовать дома?
— Мне не единожды приходилось вламываться в подпольные бордели, игорные дома и притоны, так что не думаю, что жилище священника станет для меня непреодолимой твердыней. Кроме того, в бытность свою полевым префектусом мне приходилось участвовать в осаде многих крепостей.
Отец Гидеон явственно побледнел.
— Вы… Вы ведь не можете говорить серьезно, — наконец пробормотал он. Его боевой задор как-то погас, видимо, он не был настроен настолько решительно, — Господи, вы ведь не всерьез это говорите?..
— Я вполне серьезен, — сказал Ламберт, — Конечно, это наиболее радикальный прием, но других в своем арсенале я не вижу. Вы бы, несомненно, предложили что-либо другое, например попытались бы поговорить с отцом Каинаном с глазу на глаз, на правах старого знакомого и брата по вере. Но этот путь видится мне тупиковым изначально. Это путь иллюзий и ошибок. Вы же не рассчитываете, что матерый адепт Темного культа, услышав ваши слова об обманутой вере и чистосердечном покаянии, расплачется и упадет на колени?
— Мммм… Ну, кхм, если… ставить вопрос так… — видимо, отец Гидеон и в самом деле предполагал что-то подобное.
— Он профессионал и опытнейший агент, если ему доверена вербовка, это уже не пешка вроде Геномера. В лучшем случае он поднимет вас на смех и выставит из дома с вашими оскорбительными предположениями. В худшем… О, в худшем он попросту вас убьет. Зверь редко является сам к охотнику. Так что же остается? Отец Каинан определенно не захочет поиграть в откровенность, если к нему направлюсь я. Клирики вообще не очень охотно допускают до себя графских слуг, как вы заметили. Так что меня он даже не пустит на порог. Кто еще? Госпожа Альберка? Бальдульф? Нет, отче, нам с ним не о чем разговаривать. По крайней мере, сейчас. А вот если мы аккуратно вскроем его раковину, вытащим его наружу и начнем задавать вопросы, когда он будет в наших руках, у нас будет шанс на удачу. Он не рядовой адепт, значит, тоже проходил соответствующую подготовку, однако опыт всей жизни подсказывает мне, что чем выше положение человека, чем самонадеяннее он, тем больше он страшится боли и смерти.
— Вы предлагаете… пытки?
— Если потребуется, — твердо сказал Ламберт. И сейчас он не шутил. Отец Гидеон тоже понял это.
— Пытать священника… Это не просто грех, это святотатство. А что если мы ошибаемся?
— В мире станет одним великомучеником больше, — процедил Ламберт сквозь зубы, — Я не собираюсь сразу рубить ему пальцы. Сперва мы просто узнаем, что побудило его отпустить на свободу Геномера. Я буду даже вежлив. Может, я и солдафон, но не испытываю особой любви к пыткам, отче.
ebooksa