— Ты сказал, что вы маялись дурью, но это же был ее курсовой проект. И для нее он был столь же важен, как для тебя твоя стеклянная посуда.
— Ничего подобного. Искусство перформанса, концептуальное искусство и все такое — это совсем не одно и то же.
— Тебе оно не нравится.
— Я считаю это мошенничеством.
— Но ты помогал Софи.
— Почему бы и нет? Как говорится, для друга ничего не жалко.
— Значит, она была твоим другом.
— Ну, была.
— И чем вы двое занимались как друзья?
— Там не было ничего такого.
— Какого такого, Тим?
— Никакого того, что может быть у вас на уме.
— Ты все крайне усложняешь, Тим… Он не ответил, и я решил сменить тему:
— Как вы подружились? Вы занимались искусствами совершенно разного рода, вышли из совершенно разной среды.
— Вряд ли это может что-то значить, — проронил он не без горечи. — И уж всяко, ничего не значит в колледже.
— Но это имеет значение.
— Да. Вот почему эта страна так протухла. Люди видят только то, что хотят. Значит, кто-то вроде меня, парня из Ливерпуля, из рабочей семьи, непременно должен быть кем-то вроде хулигана, так?
— Как я понимаю, у тебя не много друзей в колледже?
— У меня тьма приятелей.
— И у тебя есть девушка, Тим, правда?