Нечто

Уже перед зарёй Николаю Петровичу приснился короткий сон. Он находится в нише-тупике. Открывается люк, и из него поднимается статуя охотника как будто она невесомая. Рука статуи тяжело ложится на его плечо. Она начинает говорить, но странно то, что губы её сжаты. И тем не менее её слова чётко и ясно впечатываются в его память:

"Вы незваные гости. Вы своим неуемным любопытством, граничащим с дерзостью, нарушили покой душ людей и животных, обитающих в этой пещере.

Вас следует наказать, но хозяин милосерден и отпускает вас с миром.

Сегодня же устраните все следы вашего пребывания здесь. А завтра покиньте эти места и забудьте всё, что видели здесь, и никогда сюда не возвращайтесь.

Забудьте и не возвращайтесь, забудьте и не возвращайтесь...". -- Эти слова продолжали сверлить мозг, а статуя вдруг стала блекнуть, становиться прозрачнее и исчезла подобно туману. А на её месте появилась огромная тёмная голова, широкая и приплюснутая сверху, с маленькими глазками. Раскрывается огромная пасть с двумя рядами мелких зубов и начинает приближаться. Вот уже два длинных уса почти касаются его лица. Какой ужас! Николай Петрович просыпается, открывает глаза и видит уже наяву эту голову, из её пасти тянется шнур. Голова трётся о борт лодки так, что лодка сильно раскачивается. Виктор тоже просыпается и видит перед собой рыбину-великаншу, голова которой касается борта лодки, а хвост-плавник прячется в тростниках, до которого не менее пяти метров.

-- Бери багор! -- воскликнул Виктор.

Николай Петрович шарит дрожащими руками по дну лодки и не находит багра. В руках его оказывается кружок с нейлоновым шнуром, который запутался в ногах.

И тут он вспомнил, что ночью поднял кружок и выбирал шнур, чтобы проверить наживку. Ему показалось, что была поклёвка, но, не выдержав борьбы со сном, клюнул в борт и мгновенно заснул, так и не вытянув шнур до конца. И в этот момент сом-великан совершает прыжок и плюхается поперёк лодки, хвост и голова его при этом свисают в воду. Лодка начинает медленно погружаться, черпая воду бортами. Затем рыбина делает кульбит, соскальзывает с лодки и оказывается под ней. Сом тяжело переворачивается брюхом вверх и, взбрыкивая, подбрасывает лодку вместе с рыбаками. Они вываливаются из лодки.

В результате этих двух кульбитов сома лодка посредине обвилась шнуром, конец которого с крючком остался в пасти сома, а часть шнура была намотана на ноге Николая Петровича. Великану, очевидно, надоела эта игра, и он инстинктивно устремляется в глубину, в своё логово, увлекая за собой лодку. Через несколько секунд и рыбака потянуло вслед за лодкой.

-- Нога! -- успел крикнуть Николай Петрович, и голова его скрылась под водой.

Несмотря на свою чудовищную силу, сому не удаётся быстро тащить за собой лодку, в которой ещё много воздуха. Рыбак израсходовал запас воздуха в лёгких, пытаясь освободиться от петель шнура, и почувствовал удушье. Вдруг натяжение шнура ослабло, и рыбак устремился вверх. Вынырнув и жадно глотая воздух, он сразу догадался о причине своего счастливого спасения.

В нескольких метрах от него плавал сом, вяло шевеля хвостом. Великан устал тащить лодку и, обессилев, вынырнул на поверхность. И тут же рядом над водой появился киль лодки, а затем и вся лодка.

Подплыл Виктор и спросил: -- Освободился?

-- Нет, -- и Николай Петрович поднял ногу над водой, продолжая тяжело дышать.

Виктор открыл липучку на нагрудном кармане рыбацкой куртки и, вынув нож, отрезал шнур, не разматывая петель на ноге.

-- Освободи лодку, -- устало произнёс Николай Петрович.

Виктор быстро, прямо на борту лодки, перерезал шнур на двух витках. Сом, словно почувствовав, что освободился от непосильной ноши, нырнул в глубину, утянув за собой отрезок шнура, так как крючок остался в его пасти. И никто никогда не узнает, удалось ли ему освободиться от нейлонового шнура. Или он так и будет таскать его за собой, пока, наконец, не зацепится за какой-нибудь топляк или валун и, пытаясь освободиться, мощным движением своего могучего тела вырвет крючок из пасти, не причинив себе особого вреда. Рыбаки посчитали это более вероятным исходом.

Лодка представляла собой жалкое зрелище. Она была полуспущенной, с вывернутыми из уключин вёслами, которые плавали неподалеку. Рыбаки оставались в воде, держась за её борта.

-- Надо брать лодку Андрея и тащить эту на буксире, -- предложил Виктор.

И они поплыли к берегу в намокшей и отяжелевшей одежде. Вскоре, почувствовав под ногами дно, стали медленно передвигаться пешком. Уже не было сил, чтобы плыть.