Глаза дьявола

Гербер пропустила их в коридор, а сама села на место Шершнёва и уставилась на Холодову.

– Что смотришь? – низким голосом спросила Марина, делая вид, будто думает, как правильно расставить чашки на столе.

– Ничего, просто давно тебя не видела. – Лавра постаралась улыбнуться, чтобы не вызвать лишних подозрений.

– Ну и как я теперь? – надменно полюбопытствовала рыжая подруга, отходя к соседнему столику, на котором дожидались тарелочки с сыром, лимоном и печеньем.

– Честно сказать – не ахти, – призналась брюнетка, отодвинув от себя журнал с улыбающимся Рудольфом на обложке. – Я не ожидала, что у тебя до сих пор проблемы с наркотиками.

– И что теперь, пришла мне нотации читать, как всё это ужасно?! – вскинулась Марина, едва не спихнув на пол тарелку с ветчиной. – Я, между прочим, взрослая девушка и сама прекрасно знаю, что мне плохо, а что хорошо.

– Да я ничего не имею против, – пожала плечами Гербер. – У меня и в мыслях не было тебя в чём-либо обвинять.

– Тогда зачем ты наболтала матери, чем я здесь занимаюсь в её отсутствие?!

Вопрос поставил Лавру в тупик. Тон, в котором обратилась к ней подруга, вызывал отвращение. Марина явно была уже не так дружелюбна к ней, как раньше.

– Сказала то, что есть на самом деле, – ответила аспирантка. – Или я должна была умолчать о твоих очередных подвигах?

– Какие подвиги?! – не утихала рыжая подруга и с ненавистью отшвырнула попавшуюся под руку чашку. – Ты не понимаешь, да? Нечего вмешиваться в мою жизнь, ясно?! Я прекрасно себя чувствую и делаю то, что мне нравится!

– Я тебе не запрещаю ничем заниматься, Марина. Да и как я могу? Я всего лишь ответила на вопрос Екатерины Львовны, она спрашивала о тебе.

– Как же с тобой трудно общаться! – прошипела Холодова и вновь отошла от стола.

Лавра решила промолчать. Она давно знала, что Марина дружит с ней не просто так, а по указке отца. Теперь же, когда тайны прошлого Глеба Валентиновича стали ей известны, продолжать отношения, действительно, не имело никакого смысла.

– Ты мне всегда не нравилась, с самого нашего знакомства, – говорила Холодова, стоя перед запотевшим окном, за которым опять начинал накрапывать дождик. – И знаешь, почему?

– Догадываюсь, – всё так же спокойно отвечала Лавра.

– Потому что ты корчила из себя прилежную девочку, которая всегда поступает правильно и никогда не ошибается. И мне это не нравилось вместе с тем, что мне приходилось общаться с тобой…

– Но ведь были моменты, когда мы неплохо ладили, правда?

– Может быть, но это были больше исключения, чем правила. И сейчас мне вовсе не хочется видеть тебя в своём доме.

– А я пришла не к тебе. Рудольф привёз меня к Страдальцеву. Надеюсь, у тебя хватило ума не растрепать о нём Шершнёву?..