Песня сирены

22
18
20
22
24
26
28
30

– Эрнест Львович, можно, я задам Вам не очень приятный вопрос?

– Ну, конечно задавай. – Тот посмотрел на неё изумлённым взглядом и улыбнулся.

– Во-первых, кто такая Далила Орфина? Во-вторых, как с ней можете быть связаны Вы?

Мужчина, успев налить себе воды, тут же отставил стакан в сторону. Эти вопросы явно застали его врасплох.

– Откуда тебе известно про Далилу? – насторожился Эрнест. – Марина натрепала?!

– Нет, я узнала из другого источника, но это не важно, – парировала Лавра. – Итак, Вы мне ответите?

– Далила моя женщина, – натянуто сообщил брат Екатерины Львовны. – Ты ведь знакома с Рудольфом? Так вот, это его мать, только он её за мать не считает. Ему больше по духу вторая жена его придурка-папаши.

– Кажется, она бросила его давным-давно, Рудольф имеет право ненавидеть её, – заметила выпускница.

– Да ты и без моих слов всё знаешь, зачем тогда вопросы задаёшь?

– Проверяю, – призналась Лавра. – У меня есть основание полагать, что это по её прихоти Глеб Валентинович находится сейчас в таком состоянии. Мне известно про их конфликт в бизнесе, так что заказать своего конкурента Далила могла очень даже кстати, Вы не находите?

– Лавра, – побледнел Эрнест и взял её за плечи, – ты лезешь туда, куда лезть не следует умной примерной девочке. Ты что, занялась альтернативным расследованием? Очень зря, виновных всё равно найти не сможешь, просто не доживёшь, это я тебе как друг говорю. А Далила тут ни причём, она сама уже осознала все прошлые ошибки и не один раз пыталась наладить отношения с Глебом.

– Почему я должна Вам верить, Эрнест Львович? Что, если Вы причастны к несчастьям Вашей сестры?.. Ведь Глеб Валентинович так мне и говорил, что не доверяет из своего окружения никому, кроме как самому себе, что везде враги.

– Ты решишь сама, верить мне или нет, – вздохнул дядя Марины. – Доказывать свою правоту я не собираюсь, мы не в суде и вообще это глупо, на мой взгляд. Но, если не секрет, кто нагородил тебе эту чушь? Это сделал Брон?.. Если это Арсен, то знай, что он меня давно ненавидит, несмотря на то, что я был его учеником. Ему есть, за что клеветать на меня, я вторгся в его бизнес в Австрии и переманил к себе добрую часть его клиентуры. Мастер стареет, опыта у него хоть и много, но он большой консерватор. Однако Брон не желает этого понимать, оттого и наговаривает всякие нелепицы в мой адрес…

– Это не Арсен Урсулович, мы с ним данную тему даже не затрагивали. Вчера я общалась с отцом Рината Камаева, это он меня просветил насчёт Вашей любовницы.

– Камаев? – ухмыльнулся Эрнест, нервно расхаживая по кухне. – Ну-ну, себя пытается выгородить. Только не получится, Шершнёв уже затевает против него грандиозную карательную кампанию. Если ты не в курсе, то это Ильгиз на Глеба зуб имеет из-за сына и смерти Инги.

– Он вполне логично объяснил, что ему нет смысла покушаться на Вашего зятя.

– У тебя нет опыта в таких делах, Лавра! Ты не можешь утверждать, кто на самом деле здесь виноват!.. Я тебе скажу так – очень будет жаль того человека, кто из одного лишь любопытства пострадает от всей этой мерзости.

– Вы угрожаете? – уточнила девушка.

– Как можно, Лавруша, как можно угрожать такому великолепному созданию, как ты? – ухмыльнулся брат Екатерины Львовны. – Наоборот, моя обязанность защитить тебя в такое смутное для всех нас время. Мне тошно от одной мысли, что будет, если Глеб не выживет… Это будет полнейший крах как для Кати, так и для её дочерей. Думаешь, я, зная о подготовке убийства Глеба, дал бы этому случиться?.. Здесь всё гораздо хуже, чем тебе кажется. У моего зятя было полно всяких тёмных делишек, а уж врагов тем более… Ты со счёта собьёшься, если каждого начнёшь перебирать. Я понимаю, ты расстроена тем, что Глеб в ту ночь выехал без охраны из-за тебя, но… Но глупо искать сейчас виноватых. Так что лучше успокойся. Маринка скоро объявится сама. Я не думаю, что кому-то есть резон похищать её. Если б похитили, то непременно нас бы об этом уже известили.

– Ильгизяр Сабирзянович поведал, что знал моего отца, и назвал меня Герерберг вместо Гербер…