Пес оказался на диво теплым и каким-то уютным. От того места, где он умостился, исходило такое тепло, что Майю тут же начало клонить в сон.
Ничего удивительного, день выдался весьма насыщенный…
Она уже погружалась в дрему, когда вверху раздался странный скрип.
Джинто поднял голову и коротко гавкнул.
– Что там? – сонно спросила Майя.
Звук повторился.
Девушка выругалась так, как умел только шкипер Фостер с каботажного пароходика. Ах, как ей когда-то нравилось доводить гувернанток до обморока, повторяя тирады старого моряка!
Она улыбнулась воспоминаниям, нащупала халат и с некоторым трудом оделась, зевая и не попадая в рукава.
Джинто спрыгнул следом и ткнул ее носом под коленки, а затем лизнул щиколотку.
– Ай! – Майя чуть не подпрыгнула. – Щекотно же! Прекрати баловаться!
Пес ухмыльнулся во всю пасть и потрусил за ней.
Наверх Майя пробиралась тихонько, стараясь не скрипнуть ни единой половицей, а потому прибыла уже в разгар действа.
На полу, взявшись за руки, сидели Дэйв, Лили, Тоби, Барбара и Фиона, причем на груди последней поблескивала целая связка амулетов.
Фиона монотонно раскачивалась из стороны в сторону, глядя на разнокалиберные горящие свечи.
Майя тихонько шагнула в уголок, Джинто проскользнул следом. Кажется, их никто не заметил.
– Дух Генри Уоррена! – произнесла Фиона каким-то чужим повелительным тоном, так отличным от ее обычно тоненького, вечно виноватого голоска. – Приди, Генри Уоррен! Мы взываем к тебе!
– Приди, Генри Уоррен! – подхватили на разные голоса другие.
– Приди! – выкрикнула Фиона, забывшись, и вдруг дернулась, словно от удара молнии.
Откуда-то повеяло холодом, Джинто жалобно заскулил и прижался к ноге Майи.
Фиона раскрыла глаза, в полумраке чердака светящиеся ярко-голубым, и проговорила чужим, вроде бы мужским голосом: