– Куда гребём? – скучным голосом поинтересовался сидевший за рулём молодой белобрысый парень, отряхивая ладони от прилипших к ним хлебных крошек.
– В Шереметьево гребём, в международный, – приказным голосом ответил Хромов, – и побыстрее.
– Ясно, что быстрее, – невозмутимо отозвался водитель, не спеша трогаясь с места, – тут иначе и не бывает.
Поскольку час был относительно ранний, доехали они до аэропорта довольно быстро. Илья за время проведённое в дороге успел только выбрать из нескольких имевшихся у него служебных удостоверений подходящее для данного случая и вчерне продумать более или менее подходящую легенду своего интереса к безвестному контрабандисту. Показывать, что у него есть свой человек в таможне он, по вполне понятным соображениям, не мог и поэтому должен был рассчитывать только на себя.
Войдя в громадное помещение таможенного терминала, Хромов поначалу заплутал, но вскоре сориентировался в штабелях коробок и ящиков. Попадающиеся на пути доброхоты направили его к небольшой, металлического цвета будочке, прилепившейся недалеко от входа в очередной ангар.
– Здравствуйте все, – поприветствовал он сидящих у стола четырёх человек, одетых в мышиного цвета форму, – где я могу найти инспектора Бугрова?
– И кто же это им интересуется? – задумчиво отозвался один из сидящих, неторопливо перемешивая костяшки домино.
– Старший инспектор главного таможенного управления, – веско отчеканил Илья, – подполковник Багреев.
Домино было вмиг забыто и отброшено в сторону, а стоящая на столе бутылка явно незаконно добытого напитка мгновенно переместилась под стол. После секундной, неловкой паузы сразу двое таможенников изъявили желание проводить инспектора к начальнику смены. Хромов выбрал из них одного, самого, на его взгляд, молодого и, дождавшись пока тот распахнёт перед ним входную дверь, вышел из дежурки. Идти оказалось довольно прилично, и пока они шли вдоль длинных дюралевых пакгаузов, он выспросил своего провожатого о недавнем задержании контрабандиста.
– А – а, – досадливо отмахнулся тот, – совершенно рядовой случай, ничего интересного.
– Но всё-таки, – не отступал от своей темы Хромов, – уж коли я оказался здесь, интересно было бы узнать о сути дела.
– Всё было довольно просто, – непроизвольно замедлил шаг таможенник. Рейс был на Амстердам, что всегда вызывает у нас повышенное внимание. Почему-то наши «трясогузки» антиквариат везут наиболее интенсивно именно туда.
– Отчего «трясогузки»? – поинтересовался Хромов.
– Да оттого, – хихикнул парень, – что у них часто задницы от страха подрагивают. И весьма, надо сказать, ощутимо. Со стороны смотреть бывает очень смешно. Да и вот на днях очередной дружочек опять попался. Набор «контры» у него был довольно стандартный: – церковный складень, несколько икон, крестики нательные и даже епископская ряса, пасхальная. Но это был явный дилетант и держать себя в руках совсем не умел. Потел, крутился, озирался. А мы ведь не просто так смотрим на пассажиров, мы всё видим, всё замечаем. Копанули его багаж – ничего особо подозрительного. Тогда проверили по несопровождаемому грузу и конечно всё там и нашли… под фальшивым дном ящика с разборной мебелью. Вот, в общем, и всё. Я же говорю, рутина. Вот, кстати, мы и пришли, – добавил он, угодливо распахивая перед Ильёй очередную дверь.
Перед майором предстал небольшой кабинет, оборудованный кроме кое-какой канцелярской мебели, аж двумя высокими двухдверными сейфами. Около одного из них он увидел склонившегося к дверце человека в гражданской одежде.
– Леонид Николаевич, – ужом выскользнул у него из-за спины сопровождающий, – к вам пришли!
Мужчина не торопясь разогнулся, щёлкнул замком, оттиснул на пластилине печать и только после этого повернулся к Хромову лицом.
– Слушаю вас внимательно, – негромко произнёс он густым, обволакивающим голосом старого куряки.
– К вам подполковник прибыл, – многозначительно мотнул тот головой, – с проверкой.
– Нет, нет, – поспешил перехватить Илья инициативу в свои руки, – какая там ещё проверка! Если я служу в контрольно-ревизионном управлении, то это совсем не значит, что я к вам с проверкой. Да и вообще, – уловил он некий скепсис в глазах начальника смены, – могу же я человек поинтересоваться ходом таможенной службы во внерабочее время.
ebooksa