Привязав согнутый кусок арматуры ко второй верёвке, они с нескольких бросков заарканили самодельной снастью свисающие снизу щупальце. Далее началось самое сложное, поскольку из-за торчащих во все стороны «конечностей», им приходилось перетаскивать неподвижное тело на берег по очень сложной траектории. Работа двигалась как-то удивительно не быстро и к тому времени, как полностью стемнело, им удалось осуществить задуманное лишь частично. Часам к одиннадцати ночи Илья и Андрей смогли всего лишь дотащить головную часть находки до вкопанной в землю опоры эстакады. Всё остальное туловище их находки так и продолжало нелепо свисать над водой. Включив на всякий случай аккумуляторный фонарь, они направили его луч на эстакаду, после чего раскатав в палатке спальные мешки, улеглись спать.
Следующий день начался для Хромова в шесть пятнадцать. Какой-то пришедший снаружи посторонний звук разбудил Илью и он, едва разлепив глаза, торопливо откинул в сторону клапан палатки. Первое, что он увидел в жидком предутреннем тумане, был Андрей, который казалось, спал, почему-то сидя у еле тлевшего костерка.
– Это ты что ли шумишь? – поинтересовался Хромов одеваясь. Тот встрепенулся и испуганно поднял голову: – Нет, не я, а что собственно случилось?
– Да нет, показалось что-то. Илья выполз из палатки. – Покушать-то у нас есть?
– Холодный чай, хлеб есть, колбаса копчёная…
Новый, еле слышный дробный стук, донёсшийся со стороны эстакады оборвал их разговор.
– Ты лебёдку-то вчера хорошо закрепил? – озабоченно воскликнул Андрей, торопливо вдевая босые ноги в сапоги.
Тревожно озираясь по сторонам, они вместе подошли к обрыву. На первый взгляд всё было в общем-то в том самом виде, в котором они всё оставили накануне, за исключением одной сущей мелочи – одно из щупалец, накануне свисавшее с головной части чудовища, теперь неведомым образом вытянулось горизонтально. Казалось с его помощью «рак» указывал своим крючкообразным концом в сторону туннеля.
– Ты смотри-ка, – присел на корточки Вронский, – никак наш крокодил оживает!
– Типун тебе на язык, – недовольно отозвался Хромов, но на всякий случай ближе подходить не стал. Напротив, он разворошил кучу разбросанных по земле ржавых труб и поднял одну из них.
– Давай-ка побыстрее выкатывать его на землю, – предложил он напарнику. Всякое шевеление подобного рода мне не нравится в принципе. Хотя по-моему это вовсе и не оживление, а самое обычное усыхание. Думаю, если он ещё несколько часов так повисит, то начёт рассыпаться. Надеюсь, – добавил он, не услышав никакого ответа – ты сам-то не считаешь, что это чучело и на самом деле может очнуться?
Андрей только после этих слов молча кивнул и в свою очередь протянул руку к торчащей из кучи мусора арматуре. Поднатужившись, они поддели чёрную тушу самодельными рычагами и, несколько ослабив трос, наконец-то смогли перекатить её на надёжную, хотя и каменистую почву. В эту самую минуту солнце наконец-то показалось над полуразрушенным посёлком и почти моментально накалило до той поры относительно прохладный воздух лощины.
– Как ты думаешь, – тяжело дыша произнёс Вронский, стаскивая с себя гимнастёрку, – сможем мы грузовик подогнать прямо сюда, если паче чаяния вертолёт за нами не пришлют?
Илья обернулся и озабоченно поглядел в сторону искорёженных конструкций у въезда в туннель.
– Завалы там уж очень солидные, – отозвался он, подумав. Для проезда грузовика мы его вдвоём вряд ли сможем расчистить. Придётся до дороги его на себе волочь. Хорошо, что тележки в избытке имеются, всё же полегче будет. Подберём из них ту, что получше сохранилась, да и покатим. И кроме того. Чем-нибудь будем чучело укрывать или и так сгодится?
– Палаткой укроем, да и будет с него. Но надежды на вертолёт терять не будем.
– Что там надежда, позвони лучше.
– В центр?
– Да нет же, Борцову этому. У него, кстати, и связь должна быть получше, чем у нас.
Вронский вразвалочку направился к телефону. Вернулся он через несколько минут, и с очень недовольным видом.