Посетители резко ринулись прочь с выставки. Потихоньку рождалась паника. Бавкина взглянула на клетки с любимыми собаками.
— Я вернусь за вами! — пообещала она и двинулась к выходу.
Толпа веселилась под музыку, которая лилась из огромных колонок. Святослав Резных, пожалуй, веселился больше всех.
Резных любил праздники. Можно было напиться. Можно было не работать. Короче говоря, можно было делать всё то, что он делал каждый день.
Кто-то из его знакомых однажды сказал: «Праздники — это оправдание для алкоголика». Святослав не отрицал, что это истина. Скорее даже наоборот, был больше чем уверен, что это правда. Тем более что знакомый, сказавший эту фразу, фактически не вылезал из запоя.
Резных отплясывал так, что со смотрящим со стороны могло бы показаться, будто Святослава бьёт током. Ну, а что? Танцевал, как умеет.
В экстазе танца любитель праздников закрыл глаза.
Зря он это сделал.
С закрытыми глазами он не увидел, как на площадь пала огромная тень. Он не увидел, как в ужасе разбегается ещё секунду назад веселящийся народ.
И главное. Он не увидел Крысу размером с пятиэтажный дом.
Крыса схватила Святослава своей гигантской лапой. Сначала Резных подумал, что это какая-то часть праздника. А когда всё понял, было уже слишком поздно.
Последние, что Святослав Резных увидел в жизни были клыки гигантской Крысы.
Майор Следаков и его подручные, старшие лейтенанты Змеев и Шаров ехали в одной машине. Виталий Шаров сидел за рулём, а Следаков и Змеев расположились на задних сиденьях.
— Мы им что, объединение защиты животных, что ли? — проговорил Артём. — Подумаешь, Король кошек захватил выставку собак! Будто у нас нет дел поважнее!
— Только не говори, что Король кошек тоже еврей! — съязвил Шаров.
Змеев хотел что-то ответить, но запнулся и потупил взор.
— А вы что скажите, Фёдор Андреевич? — спросил Виталий у Следакова.
— Я предполагаю, что Король кошек захватил эту выставку только в качестве предлога, — проговорил майор. — На самом деле, ему нужны мы.
— В смысле? — не понял Змеев.
— Он хочет поквитаться с полицией за все свои поражения, — ответил Шаров. — В частности со мной и Фёдором Андреевичем. Он, можно сказать, давно на нас клык точит.