Новая волна

22
18
20
22
24
26
28
30

Таксист поднял свой хитровато-наглый взгляд и посмотрел на собеседника с неподдельным интересом.

— Слушай, Обожжённый, — сказал он. — Ты когда-нибудь читал Кафку?

Обожжённый недоумённо посмотрел на него.

— А я читал, — улыбаясь, сказал Таксист. — И его книга «Превращение» перевернула всю мою жизнь.

Там рассказывается о коммивояжёре, который превратился в жуткое насекомое. Для семьи он стал обузой, отец кидал в него яблоком — короче, много он страданий перенёс, пока не сдох. А как эта книга повлияла на мою жизнь?

Видишь ли, я с детства мечтал превратиться в гигантское насекомое. Это же так круто, думал я. Но потом я прочитал эту книжку и понял, что такое превращение себе дороже. И поэтому я не стал превращаться в это насекомое, вот как меня спасло творчество великого Кафки…

«Он издевается!» — подумал Обожжённый. Он даже представить себе не мог, сколько человек, беседующих с Таксистом до этого, отмечали тот же самый факт.

— Ты будешь отвечать на мой вопрос или нет? — вскипел Обожжённый.

Таксист вновь едко улыбнулся.

— Обожжённый, ты, должно быть, зациклен на мелочах?

— С чего ты это говоришь?

— С того, что те деньги, которые ты мне предлагаешь — сущая мелочь, по сравнению с тем, что предлагал мне Картёжник.

«Ах, вот оно что! — пронеслось в голове у Обожжённого. — Этот гад тоже говорил с ним!»

— Хорошо, — сказал он. — Я увеличиваю сумму в полтора раза!

— Как будто это что-то меняет. — проворчал Таксист. — Нет, если вы с Картёжником будете предлагать мне такие копейки, то я, пожалуй, предпочту остаться свободным. Как там в песни у Кипелова?

Я свободен!!! Словно птица в труселях…

Обожжённый злобно мотнул головой. Собеседник просто бесил его.

— Ну ладно! — сурово сказал он. — Увеличиваю сумму в два раза. В ДВА РАЗА! И это моё последнее слово.

— Тогда — специально для тебя новая хохма! — сказал Таксист. — Объявление в газете: «Одноглазый гнойный горбун подарит девушке незабываемую ночь любви!»

Конечно! Такое забудешь…

— ТАК «ДА» ИЛИ «НЕТ»? — заорал Обожжённый. Нервы у него просто не выдержали наглость собеседника.