– За мной, – тихо проронила черноволосая женщина в легкой пенуле прямо поверх ночной сорочки, поманив его рукой со светильником, и, развернувшись, двинулась по лестнице наверх.
Во вторую от лестницы дверь, ведущую в комнату с наглухо закрытыми ставнями, она вошла, все так же не оглядываясь, прошла к столу и, установив на него светильник, бросила на ходу:
– Засов.
Курт осторожно, стараясь не громыхнуть и не скрипнуть, вдвинул деревянный брус в петлю и развернулся к хозяйке дома, вдруг поняв, что не знает, какими словами начать разговор.
– Сколько времени у тебя в запасе? – спросила та, медленно приблизившись на два шага; он передернул плечами:
– Прикрыт до утра. Какими судьбами ты…
– Стало быть, поговорим потом, – оборвала она решительно, и Курт с готовностью умолк, тоже шагнув навстречу.
– Ничего не имею против, – согласился он серьезно.
– Свидание раз в десять лет – это перебор, – вздохнула Адельхайда, потянувшись, и перевернулась на бок, приподнявшись на локте и подперев ладонью щеку. – А с нашей службой каждое из них может и вовсе оказаться последним.
– Раз в
– Пражское не считается. То еще свиданьице – явиться в разгар расследования, чтобы увидеть даму мельком, поцеловаться с ней над трупом предателя и сбежать на следующий день, не попрощавшись.
– Для последнего у меня были веские причины.
– Да, я знаю, – отозвалась Адельхайда уже серьезно и, помолчав, вздохнула: – А мне не удалось даже побывать на погребении…
– И не только тебе. Отец Бенедикт был духовным отцом для многих… да и не только духовным. Большинству из нас он был единственным настоящим отцом вообще. И большинство по тем или иным причинам не смогли с ним попрощаться; нам с Бруно еще повезло…
– Как ладишь с ним? – спросила она спустя мгновение молчания. – Я понимаю, что вы всегда были душа в душу, но все ж одно дело напарник, а другое – духовник…
– А когда оный духовник еще и бывший помощник на побегушках, а ныне – начальство… – продолжил Курт с улыбкой и отмахнулся: – Оказалось проще, чем я полагал. В сущности, ничего не изменилось – просто теперь на то, чтобы долбить мне мозг, у него есть заверенные документально полномочия, каковыми он и пользуется беззастенчиво… Так какими судьбами ты в Бамберге? И что не так с семейкой Гайер, раз уж ты обратила на них внимание?
– Хотела тебя спросить о том же, – усмехнулась Адельхайда. – Не представляешь моего изумления, когда я увидела тебя расхаживающим подле моего дома.
– Не видел другого способа дать знать о себе, – пожал плечами Курт. – В свете гибели Штаудта все regulae communicatorum[29] на территории этого города упразднены, посему оставалось лишь нагло импровизировать.
– Как ты узнал, что я здесь, а главное – кто сказал, что интересуюсь Гайерами?
– Помнишь охотника, с которым мы с Бруно вляпались в стаю ликантропов? Он здесь: охотничье сообщество заинтересовало невероятное количество малефиков в этом городе. В процессе расследования, каковое здесь проводит Ян, он и узнал о тебе. Твое имя он запомнил после ульмской истории, и в голове у него, сдается мне, угнездилась какая-то непристойная версия насчет нас с тобою.