В ответ Маноло сделал неопределенный жест и углубился в спортивную рубрику свежей газеты.
Широко распахнув дверь, Ортис предложил гостям войти. Старик выглядел намного бодрее, чем в последний раз, и весь светился. Они подсели к столу, посредине которого лежала древнего вида гравюра, в целях сохранности покрытая тонким листом прозрачного пластика.
Хозяин взял со стола увеличительное стекло в изящной роговой оправе и тщательно протер его мягкой тряпицей. Слегка поколебавшись в выборе, Ортис протянул лупу Стольцеву, видимо, сочтя его главным в троице.
– Скажите, тот рисунок при вас?
– Да, вот он.
Положив листок на стол, Ортис ткнул в него пальцем.
– Вот, полюбуйтесь! Здесь то, что нарисовали вы. А вот здесь герб, принадлежавший рыцарю из знатного французского рода, жившему в четырнадцатом веке. А теперь сравните.
Глеб, не испытывавший проблем со зрением, передал лупу Бальбоа. Ему и так было прекрасно видно, что символика герба поразительно напоминает древнеегипетский иероглиф, о котором рассказывал Диего Медина.
– Невероятно! – воскликнул Бальбоа. – А вам известно, как его звали?
– Разумеется, – просияв, ответил Ортис.
– Ну и как же?
Старик ткнул пальцем в украшенную вензелями надпись
– Шевалье Шарль де Безье.
Застыв от изумления, Глеб обвел взглядом Веронику и Бальбоа.
– Де Безье? А вам не кажется, что это очень похоже на последние слова Дуарте?
– Согласна. Но как, по-твоему, современный египтолог может быть связан со средневековым рыцарем? – спросила Вероника.
– Де Безье, де Безье, – задумчиво повторил священник, будто силясь что-то вспомнить, и звучно стукнул себя ладонью по лбу. – Ну где я мог встречать это имя?
Глеб снова обратился к Ортису:
– А вы можете пояснить, что означает каждый из изображенных на гербе символов?
– С удовольствием. Я даже приготовил небольшую презентацию, – с гордостью сообщил Ортис и включил компьютер, на экране которого появилось увеличенное изображение герба.