«Юнайдет один семьдесят пять. Нью-Йорк контроль, если вы меня слышите! Борт девяносто градусов слева. Разворачивайтесь! Вы летите через чужие эшелоны! — послышалось из кабины предупреждение диспетчера: Установите повторный код. Слышите меня?! Ответчик-режим опознания. Не лезь, ради бога! Опасное сближение! — кричал перепуганный диспетчер: Разворачивай! Он над вами! Правый вираж на один девять ноль!»
Пол провалился. Стюардесса полетела навстречу присевшему Дэвиду, едва не накрыв его своим телом. Террористу пришлось отпустить девушку и схватиться за кресла, чтобы не упасть самому.
Это сильно отличалось от легкой болтанки в воздухе.
Дэвид резко прыгнул вперед, ударив кулаком снизу вверх между расставленных ног бандита.
Снижение «Боинга» скорей напоминало падение. Рев двигателей заглушил долгий крик преступника, который, поджав к груди колени, катался по проходу, ударяясь о крепежные стойки кресел.
Самолет закладывал вираж. Дэвид, хватаясь за подголовники спинок, бросился к стюардессе. И в тот же момент получил прямо в лицо шипучий фонтан обжигающей аэрозоли.
Он очнулся в конце салона. Всех пассажиров рейса согнали в хвостовую часть самолета. При вздохе, у Дэвида жутко болели ребра. Рот напоминал облеванный писсуар в какой нибудь забегаловке. Веки распухли так сильно, что глаза напоминали узкие, слипшиеся щелочки. Дэвид едва разглядел пожилую афроамериканку, которая смачивала носовой платок в пластиковой чашке из набора одноразовой посуды. И мокрым тампоном протирала ему глаза:
— Ничего, герой, до свадьбы заживет. Все еще впереди. Какие твои годы.
У нее была улыбка Вупи Голдберг.
Появился стюард: курносый блондин спортивного вида, с квадратным подбородком. Он приблизился к лицу Дэвида, нервно откашлялся и осторожным шепотом очень тихо заговорил:
— Едва вас отбили, — у него был на удивление приятный голос. — Мне тоже досталось, — и стюард показал разрезанный в клочья, весь в кровавых пятнах, рукав. — Тот, горластый, которому вы сломали руку, готов был вас изувечить. А брызнувший вам в лицо баллончиком со спец-средством не дал. Прокричал что-то на своем языке. И разрешил мне отнести вас сюда.
Пока стюард говорил, Дэвид смог прочесть на служебном бейдже его имя: Роберт Фангман.
— Что с девушкой? — стараясь не морщиться от боли, спросил Дэвид.
— Эми жива, — радостно ответил Роберт. И шмыгнув носом, посуровел. — А Алисия Тита… ну, вы сами все видели.
Дэвид приподнялся и сел. Десятки перепуганных глаз смотрели на воздушного маршала в отставке, как на свою последнюю надежду.
Отсеки салона теперь были зашторены темно-синими шторами. Из-за чуть-чуть приоткрытой двери в туалет слышался мужской голос. Кому-то удалось воспользоваться сотовым и дозвониться до родственников.
«Стало хуже, отец. Стюардесса получила ножевое ранение. У них есть ножи и спрей. Они сказали что у них есть бомба. В самолете становится все хуже. Самолет делает резкие маневры. Я не думаю что пилот управляет самолетом. Я думаю, что мы снижаемся. Я думаю, что они намерены отправиться в Чикаго или куда-то, и врезаться в здание. Не волнуйся, папа. Если это произойдет, это будет очень быстро…»
Стюард присел рядом с Дэвидом и заговорил громко, так, чтобы слышали все:
— Мы тут обсудили… и решили штурмовать кабину…
— Не надо, — остановил его Дэвид. — Я все сделаю сам. Меня учили…,-он встал и по возможности твердым шагом направился в нос самолета.