Паноптикум

– Я не хотел вас обидеть, – сказал Эдди, почувствовав ее настроение. – Там, в лесу живет отшельник, который следил за нами обоими. Он сказал, что вы удивительно хорошо плаваете и что вы старались спасти Ханну. Так звали утонувшую девушку. Ханна Вайс.

Коралия поняла, кто сложил руки девушки на груди и пристроил ей под голову травяную подушку.

– Вы можете показать мне ее? – спросил Эдди.

– Там заперто, и отец дома, так что не могу, – ответила Коралия. – Да если бы и могла – какой смысл? Она ведь мертва. Может быть, лучше просто забыть о ней?

– Разве можно забыть утрату? – возразил Эдди, нахмурившись. – Если это так легко, то научите меня, как это сделать. Моя мать умерла, когда я был еще ребенком, а я до сих пор не могу ее забыть. – Его слова явно тронули Коралию, и, видя это, он продолжил: – Как я могу пойти к старику на Манхэттене и предложить ему забыть свою дочь? Не хоронить ее по-человечески, не читать по ней заупокойную молитву? – Их глаза встретились, и Эдди отважился произнести свои самые заветные мысли: – И как я смогу забыть вас, когда уйду отсюда сегодня?

– Вы должны забыть, – настаивала Коралия. Они зашли уже слишком далеко на словах, а за словами, как всегда предупреждала ее Морин, следуют дела. – Совсем забыть.

– «Должен» относится к вещам, которые не хочешь делать, но приходится. Это не для меня.

– Да, похоже на то, – улыбнулась она.

– Готов спорить, и не для вас.

Заслонив глаза от солнца, Коралия заглянула в его глаза. Они были темно-карие, с золотыми и черными крапинками.

– Я могу принести вам ее вещи. – Коралия старалась говорить спокойно. – Может быть, это вам поможет?

Морин вышла на террасу и делала Коралии отчаянные знаки, что та должна немедленно расстаться с молодым человеком. Коралия была так захвачена разговором, что не заметила, как «живые чудеса» один за другим ушли в дом подписывать контракты. На террасе остался только Ривз со своим аллигатором.

– Еще как поможет.

Эдди стоял спиной к Морин и не отрывал глаз – да вряд ли и желал их отрывать – от Коралии.

– Подождите меня здесь. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.

Коралия кинулась на террасу, и Морин с огромным облегчением погнала ее в дом.

– Слава создателю, ты наконец очнулась, – упрекнула девушку Морин. – Ты что, не видела, что я машу тебе, чтобы ты избавилась от него?

– Постарайся, чтобы отец его не заметил, – попросила Коралия.

– Ох, не доведет это до добра! – причитала служанка.

Но Коралию невозможно было остановить. Сквозь занавешанную дверь она видела Эдди, ожидавшего ее во дворе и что-то насвистывавшего, как в лесу. Она не хотела подводить его или разочаровывать. Она вспомнила строчку из Уитмена, который был ее основным учебником жизни: «Почему бы тебе не начать разговора со мной? / Почему бы и мне не начать разговора с тобою?»