— Погремушкой.
— Как ты догадался? — удивленно спросил Туманский.
— Ты же сам сказал, новая система, все начинается с нуля, и ревет как ребенок. А как можно успокоить ребенка? Либо дать соску, либо потрясти перед ним игрушкой.
— Да, действительно.
— Вот что значит, не иметь своих детей. А пора бы. Слушай, а ты не выяснил, Кайт замужем, вроде бы кольца на руке я не видел?
— Ты это брось. И вообще, она не в моем вкусе.
— И зря. Дамочка как раз в твоем вкусе.
— Ошибаешься.
— Я! Никогда. Умная, упрямая, серьезная, деловая, и очччень даже симпатичная, — Качмарек слегка толкнул командира в бок и добавил, — Слушай, я, наверное, дедом стану, а ты все бобылем ходить будешь.
— Видно такие, как твоя Бася мне не попадались, и потом….
— Да, моя Баська одна на всем свете. Но ведь если поискать, и ты найдешь.
— Дорогой мой, я уже пятый год на станции, где искать?
— Как где? В отпуске, и потом, у нас полно сотрудниц. Возьми, к примеру, Хелен.
— Какую Хелен?
— Кайт.
— Слушай, что ты все заладил, Кайт, да Кайт. Может у меня на неё аллергия.
— Да ладно тебе. Сами создали проблему, сами из неё и выпутываться будут. И вообще, посмотрим, что из этого получится.
— Да, печенкой чувствую, что впереди нас ждут трудные дни.
— Это верно, а, учитывая такую секретность, — и Качмарек искоса взглянул на вахтенного офицера, — вопросов будет тьма.
— Надо будет в ближайшее время обсудить эту проблему с Кайт. Раз они хотят секретности, то пусть и решают вопрос, что и как говорить экипажу и сотрудникам станции, если у них появятся к нам вопросы.