Дядя Миша, завидев Грабара, только хитро улыбнулся и вдруг произнес:
– Уж заждались они вас.
Удивлению тогда не было предела. Колода в синей и чуть потертой коробочке лежала на стекле витрины, прямо возле ароматической лампы в виде черепа. Покрылась даже тоненьким слоем пыли.
– Заждались? – переспросил Грабар почему-то охрипшим голосом.
Дядя Миша кивнул:
– Уж неделю лежат. Прямо на этом месте.
Но Олег заходил сюда только вчера и был готов поклясться, что ничего тут не было!
Посмотрев на хозяина бутика, попытался определить: шутит или нет. Нет, абсолютно серьезен. Только в карих глазах смешливые искорки.
…Да уж. Именно так оно и было.
Грабар отошел от окна, за которым царила южная ночь. В отличие от Яны, он жил не в центре города, а в относительно молодом районе. Поближе к дяде Мише, подальше от Городового.
На Таврическом кипела жизнь, несмотря на поздний час. Под окнами сидела компания, распивавшая пиво. Девушки звонко смеялись, грубые голоса парней вторили им. И хоть у Грабара был пятый этаж, слышалось все отменно.
Поглядев на часы, он хмыкнул. Начало одиннадцатого. Самое время веселиться. Кому-то во дворе, а кому-то…
Не слишком вовремя вынырнуло воспоминание о такой же ночи, шесть лет назад. Они сидели за деревянным столом, на узких досках скамеек, чудом уцелевших от произвола хулиганов. Сигареты, вино, пицца. Красивая Витка Бойкова из отдела договоров. Русые волосы до пояса, курносый нос, длинные пальцы. И взгляд чуть искоса: лукавый, заинтересованный, с легким вызовом. Попробуй. Просто попробуй. И будь смелее. Все получится. Я скажу тебе «да». Возможно.
И сердце билось не так ровно, как обычно; и не так важна была маленькая пирушка, устроенная с друзьями в честь поступления на новое место работы. Грабар уже было решился пораньше распрощаться с ребятами и вызваться проводить Виту домой, но вдруг все померкло.
И перед взором тут же разлилась тревожная краснота, а голова взорвалась болью. Откуда-то донеслись хрипы: старческие, отчаянные, тихие.
«Вот и все», – огненным росчерком пронеслась мысль.
Чья? Не понять. Во рту пересохло, в висках запульсировала боль. Красноту вдруг расчертили параллельные черные полосы. Изогнулись, зазмеились, опутали.
– Вот и все… – донесся чей-то выдох, и вдруг воздух закончился.
И мир тоже.
Грабар очнулся в больнице. Толком врачи не могли объяснить причину внезапного обморока. Подозревали нервное истощение. Но самого Олега такой диагноз только озадачил. Были нервы по работе, но не такие, чтобы доходило до обморока.
ebooksa