– Желаете отдохнуть, хозяин?
– Я не устал, утомлен, но не устал.
Себастина, самая лучшая, самая незаменимая, идеальная горничная, следующая за мной по жизни почти столько же, сколько я себя помню. Как обычно, в строгом черно-белом платье, соответствующем ее официальной должности, и чепце, белевшем над длинной челкой.
Она понимающе кивнула и подкатила к обеденному столу сервировочный столик. Я присел напротив дверей, а спустя десять минут ташшары ввели в зал и усадили за стол Лайотрадо эл’Шимара.
– Раскуйте его и идите. Себастина, приступай.
Себастина, получив знак, начала сервировать стол перед приговоренным. Моя горничная разложила перед ним серебряные столовые принадлежности, салфетки, выставила хрустальный штоф с картонесским вином пятилетней выдержки и серебряное блюдо, накрытое крышкой. Эл’Шимар расслабленно постукивал пальцами по подлокотникам.
– Себастина, если наш гость начнет глупить, оторви ему ухо.
– Левое или правое, хозяин?
– На твой выбор.
– Буду действовать по обстоятельствам.
Она подняла с блюда крышку.
– Телятина. Увы, наши повара не нашли в себе сил, чтобы удовлетворить самые эзотерические ваши вкусы, хотя работники морга были готовы проявить понимание, – произнес я.
– Придется довольствоваться тем, что есть, – горько вздохнул он.
Себастина наполнила бокал вином, эл’Шимар пригубил.
– Сойдет.
Он спокойно наслаждался приемом пищи, которую ему уже не предстояло переварить, преступник знал, что умрет, и не питал ложных надежд. Большинство людей на его месте находилось бы в состоянии, близком к истерике, я много раз видел такое – внезапный приход
– Знаете, эл’Мориа, когда я еще только-только осваивался в Старкраре, мне очень хотелось разузнать о вас больше. Было интересно, каким вы были без маски, но не нашел ни единого изображения.
– Именно на такой случай я и вымарал память о своем лице из всех анналов истории.
– Но мне все еще любопытно. Что вы прячете?
– Несколько шрамов, и только.