В новом положении машины стала видна застекленная крышка второй кабины, оказавшаяся в голове акулы. С громким шипением она открылась, и изнутри выбрался массивный детина с плоским черепом. В первую секунду я даже принял его за телохранителя кенига, и голова закружилась от представившихся перспектив на политической арене, но наваждение быстро спало. Этот здоровяк имел землисто-серый цвет кожи, снулые глаза мертвой рыбы, впавший нос и металлическую крышку вместо темени.
– Это еще что за…
Одним рывком плоскоголовый приблизился к Адольфу, вырвал из его рук и сломал словно сухую деревяшку дробовик, после чего сомкнул пальцы-сардельки на его горле. Мой агент ухватил противника за запястье обеими руками и, подтягивая нижнюю часть тела, обвил его плечо своими ногами. Этот акробатический прием должен был повалить здоровяка наземь и позволить Адольфу провести болевой захват, но вместо этого он нелепо повис на руке, продолжавшей его душить, – казалось, еще немного, и шея сломается.
На помощь подоспела Себастина, чья кувалда огладила плоскоголового по плечу, тот отлетел в сторону, буквально лишаясь руки, но, отделившись от туловища, та продолжила сдавливать горло одного из моих лучших офицеров.
– Довольно, Гансик! Отпусти его! – донеслось из шападо.
Оторванная рука немедленно разжала пальцы, а ее хозяин поднялся и слегка кособоко пошел забирать утрату. Эмоций в этой горе мышц было меньше, чем в дождевом червяке. Получив свою руку, Гансик приладил ее к плечу, что-то щелкнуло, и конечность стала на место.
– А теперь помоги мне выбраться! Вы не против, если я вручу свою капитуляцию лично, тан эл’Мориа?
– Главное, чтобы она была искренней, иначе я вас убью.
– Ничего, кроме искренности, во мне нет, вы и сами должны это знать!
Клинки перестали вращаться, и шападо неловко приподнялся на манипуляторах. Гансик поднырнул под корпус и помог открыть деформированный купол кабины. Наружу вылез человек в мятом лабораторном халате, очень знакомый на вид крепкий и высокий мужчина с ярко-рыжими волосами и косыми глазами.
– Добрый день, тан Великий Дознаватель! Позвольте рекомендовать себя, я…
– Освальд Менге Штейнер.
– Низкий поклон вашим детективным навыкам, о которых я наслышан. Да, я Освальд…
– Где Грюммель?
– Его здесь нет и не будет в ближайшее время.
– А Дракон Времени?
На круглом лице отразилось короткое замешательство.
– Вы… имеете в виду эту жуткую сущность, которая захватила плоть Гелиона Бернштейна? Если так, то его здесь тоже нет.
Не врал.
– Где же они?