Космическая чума. Сборник

22
18
20
22
24
26
28
30

Варлаг с безумными глазами встал между нами.

— А я говорю, этот дешевый шпик не узнает от нас ничего, — прохрипел он. — Он может работать на Ф.: пытается разнюхать наши секреты!

— Варлаг, ты чертов дурак! — рявкнул Умани. — Немедленно оставь нас, ты только что оскорбил человека, который спас нашей Исме жизнь!

— Я настаиваю на том, что это все могло быть подстроено! — зарычал Варлаг.

— Прочь! Убирайся с дороги, — потребовал Умани. Варлаг убрался, сожрав меня взглядом на прощание.

— Я должен извиниться за своего двоюродного брата, мистер Спейс, — сказал доктор Умани. — Он работал днями и ночами. Все эти покушения на меня совершенно разболтали ему нервы. Кроме того, в облике жирафоглава я был не лучшим сотрудником при лабораторных исследованиях.

— Забудем это, — сказал я. — Просто расскажите мне, что там происходит в ваших экспериментах?

— Ах, ну, конечно, — Умани подошел к отгороженному квадратному участку в углублении пола, оно было расчищено от хлама, пустое место.

— Шары, моя дорогая, — сказал он Исме.

Она принесла ему два красных резиновых шара, один больше другого.

— Угу. Ты видишь наши шары, — буркнул Умани. Он бросил их на чистый пол. Шары подпрыгнули и повисли в воздухе. Маленький шар принялся облетать вокруг большого.

— Что за чертовщина? — спросил я. — Что должна доказать эта пара странных шаров?

Умани адресовал мне хмурую индейскую улыбку.

— Бледнолицый не дает вождю возможности сказать. Закрой рот и смотри на шары.

— Шары показывают вращение Земли вокруг Солнца, — сказала Исма. — Обычно орбита Земли ровная, но она может быть дестабилизирована.

Умани щелкнул тумблером, и маленький шар стал пьяно болтаться. Наконец, он потерял контакт и упал на пол.

— Я все еще не вникаю, — сказал я.

Умани свел вместе черные брови чарроки, нахмурившись.

— Земля в опасности. Она более нестабильна. Естественная ее орбита вокруг Солнца уже изменена. В таком же положении и Марс. Всеми планетами в Солнечной Системе скрыто манипулируют, хотя средний гражданин Системы еще не воспринимает перемен.

— Да что вы говорите! — удивился я.