Бедная Лина с перепугу то пересаливала суп, то недосаливала, жаркое у нее подгорало. Она требовала, чтобы муж не отходил от нее ни на шаг, хотя Антонио, по-моему, был человеком суеверным, сам пугался тетиных выходок. А Розали решительно отказалась заходить к тете в спальню. Мне приходилось самой готовить тете постель, под ее прожигавшими мою спину косыми взглядами. Ведь она каждый раз подозревала, что я опять затеваю обыск…
«Наблюдайте внимательно за слугами…» — вспоминая слова Жакоба, я злилась еще больше. Все в доме так перепуганы и удручены, что лучшего доказательства их невиновности не найти.
Мы почти перестали разговаривать с тетей, потому что она относилась ко мне с каждым днем все недоверчивее и враждебнее. Никогда теперь не рассказывала, что вещает «небесный голос», хотя — это несомненно — именно он восстанавливал ее против меня. Доктору Ренару тетя доверяла по-прежнему и не таилась от него. Он записывал в дневник все, что она сообщала и делала, но мне не рассказывал, в чем же меня обвиняет голос.
— Так, ерунда всякая, — отмахнулся он в ответ на мои расспросы.
Видно, хорошенькие небылицы сочиняет обо мне этот мерзкий голос!
Со старым доктором мы тоже почти не разговаривали. Он упорно считал, будто у тети какое-то заболевание, временное психическое расстройство, а в существование голоса не верил и каждый раз подшучивал надо мной, когда я пыталась заводить с ним разговор об этом.
Я чувствовала себя страшно одинокой. Даже с верной подругой Анни, которая посоветовала мне обратиться к Жакобу, я не могла поделиться тревогами. Она, как назло, укатила во Францию отдыхать. Я часами сидела, запершись в своей комнате, и с тревогой прислушивалась к малейшему шуму. Или слонялась по саду, поминутно опасаясь наткнуться на тетку, занятую какой-нибудь нелепой игрой или задушевной беседой с призраками.
Работу я совсем забросила, карандаши и кисти валились из рук. А у меня был срочный и очень важный заказ.
Друзья считают меня довольно легкомысленной и своенравной. Может, они и правы. Но во всем, что касается дела, я страшно пунктуальна. Я мучалась, что подвожу заказчика, но не могла взять себя в руки.
«Что делать? Боже мой, что же делать?» — одна мысль тупым гвоздем торчала в голове.
Теперь я поняла, какими муками грозил мне голос…
Даже у себя в комнате радио включать я боялась: как бы таинственный голос не добрался и до меня. Ведь доктор Жакоб говорил, что внушения могут начаться так, что и сама не заметишь.
О, какие бесконечные, тоскливые, страшные тянулись дни! Лето выдалось жаркое, томительное, душное, часто бушевали грозы. Я не находила себе места. Книги не отвлекали, а вот газеты я жадно выхватывала по утрам у Антонио, едва он успевал открыть почтовый ящик…
Теперь в газетах мне прежде всего бросалось в глаза то, что раньше казалось просто забавной и вздорной чепухой — предсказания астрологов и объявления всяких магов и чудодеев. Сколько же их печаталось почти в каждом номере! Раньше я не замечала этого разгула суеверий. А теперь…
Открываю утром газету — и сразу лезет в глаза объявление в аккуратной рамке:
Новый спаситель!
Вы, объятые тревогой и страдающие…
Вы, боящиеся завтрашнего дня и живущие надеждой…
Вы, улыбающиеся скептики…
Без каких-либо затрат вы можете проверить и убедиться. Не надо больше колебаться!
ebooksa