Роза и шип

Адриан послушал, как он методично сражается с шестью словами.

– Это Стейн, – сказал один из собравшихся.

– Я был там в ту ночь, когда он прикончил бедняжку, – добавил другой. Он казался знакомым и носил на поясе плотницкий молоток вместе меча.

– Как ее звали? – спросил чтец в красной шапке.

– Это было год назад. Я уж и не вспомню.

– Я знала, что он плохо кончит. – Пожилая женщина погрозила трупу пальцем. – Всегда это говорила.

Адриан вспомнил имя «Стейн». Он, по словам Гру, убил подругу Гвен, после чего та покинула таверну. Адриан вновь посмотрел на записку. Формально убитая девушка была шлюхой из «Гадкой головы», однако он понимал, на что намекает Ройс. Судя по всему, путаница с деталями горожан не тревожила.

Адриан прошел по Ремесленному ряду и миновал ворота в Нижний квартал. Тела помощников шерифа исчезли, словно никакой схватки не было. Но оставшиеся темные пятна подтверждали обратное. Адриан слишком поздно осознал, что следовало выбрать кружной путь и обогнуть место убийства, но он очень устал. Ночь выдалась длинная, и он надеялся, что Гвен предоставит ему постель. Утром он снова поищет Ройса. Хотя, зная Ройса, тот сам найдет Адриана, если жив.

На этот раз он не пытался срезать, а выбрал главную улицу, проходившую сквозь центральную площадь Нижнего квартала. В каждом квартале было что-то свое. У аристократов – причудливая статуя, у купцов – симпатичные скамьи, и даже у ремесленников имелся фонтан. Обитатели Нижнего квартала могли похвастать старым колодцем и доской объявлений. Адриан сразу понял, что за объявление красуется на ней этой ночью.

И не ошибся.

Еще одно тело, распятое уже привычным нелепым образом. Из него капала кровь, еще достаточно горячая, чтобы испускать пар. Эта площадь была пуста, и Адриан постоял в одиночестве, изучая отвратительную картину. Из всех людей, погибших сегодня ночью, он знал только этого, однако не мог отыскать в себе ни крупицы сочувствия.

Ройс действительно трудился всю ночь, и Адриан был рад, что они разделились. Он зашагал дальше, в сторону Кривой улицы, оставив позади площадь, колодец, доску объявлений и изуродованное тело Рэйнора Гру.

Глава двадцатая

Последствия

Годы работы на Рэйнора Гру сбили внутренние часы Гвен до такой степени, что она редко спала по ночам. Это было ее рабочее время, и привычка осталась. Словно сова, она не могла уснуть до восхода, а потому была одета, когда пришли солдаты.

Нижний квартал никогда не отличался особой активностью, и их появление ни с чем нельзя было спутать. Прошлой ночью шум кончился тем, что лорд верховный констебль выволок Гвен на улицу и поколотил. Ожидая солдат в салоне, она заметила, что на этот раз они шумят громче. Гневные выкрики и цокот копыт неслись по улице, словно буря. Гвен также слышала колеса фургона – они стучали намного тяжелее и глуше, чем экипаж.

Глядя на парадную дверь, Гвен стойко ждала. Она сказала себе, что все будет хорошо. И остальным сказала то же самое. Ей никто не поверил.

Солдаты не озаботились стуком – она и не думала, что они станут стучать, но все равно удивилась. Она считала, что Медфордский дом заслуживал некоторого уважения. Они с девочками хорошо потрудились. На месте прежних развалин возвышалось здание даже более красивое, чем первоначальный «Заблудший путник». Дом не был закончен – Гвен не думала, что когда-нибудь закончит его. Она всегда находила, что улучшить. Планировала установить красивый забор, добавить в спальни лепнину под потолком. И до сих пор не отказалась от мечты покрасить Дом в голубой цвет. Тем не менее это было лучшее здание во всем Нижнем квартале – здание, которое не выглядело бы неуместным на Купеческой площади. Но это не имело значения. Солдаты знали: это всего лишь бордель.

Они распахнули дверь, а не выломали ее, и Гвен была им за это благодарна. Внутрь вошел десяток человек с факелами, в кольчугах и тусклых металлических шлемах. Гвен едва узнала Итана под всей этой сталью.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она.