Игорь подошел к единственному окну, выглянул осторожно, не распахивая ставни до конца.
— Я, в отличие от него, учитываю, что люди могут испытывать друг к другу… не только холодный интерес, — сказал он, не оборачиваясь. — Поэтому мои схемы порою более точны.
— Бабка не выбрала меня, потому что у меня… ярмо на сердце. Потому что я слишком сильно вас люблю, — когда Саша понял, что именно сказал, было уже поздно отрицать. Несмотря на злость, несмотря ни на что… — А если бы это оказалось не так, то и скатертью дорога, так, получается?
— Участковый был лучшим кандидатом, это очевидно, — тихо сказал Рогозин, продолжая рассматривать что-то снаружи. Узкая полоска окна над его плечом сияла холодным лунным светом — уже и ночь наступить успела, собственно. И проклятые собаки никак не хотели затыкаться — их тоскливый хор только множился с каждой минутой.
— Вы должны были дать ему выбор. Объяснить, предложить добровольно, может быть… он захотел бы. И мне уж могли бы объяснить, я ведь тоже…
— И ты бы кинулся рассказывать это Косте, и мы бы сидели и до утра решали морально-этические проблемы, — фыркнул Игорь, и повернулся, решительно захлопнув ставни. Саша не видел его лица в заливавшем комнату мраке, и это его пугало. Он пошарил по стене, но не нашел выключателя. Бабка так и жила без электричества, что ли?
— Я взял на себя ответственность, только и всего, — сказал майор. — Если б выбрали тебя… тебе было бы легче ненавидеть меня за это. Всегда легче, когда есть кого обвинить. Может, Костя бы сам согласился, а потом всю жизнь корил себя за сделанный выбор. А мне не привыкать… брать ответственность. Знаешь, был у меня один парень в отряде, шибко верующий…
Хлопнула дверь — в комнату вернулся Ковалев.
— Что-то… нездоровое там происходит, — сказал он напряженно. — Люди какие-то ходят за оградой… странные. Не откликаются.
— Через забор им перелезть тяжело, — кивнул Игорь. — Бабуля там что-то закопала охранное, по всему периметру. Но они найдут способ, рано или поздно. У вас ведь оружие с собой?
— Я не собираюсь ни в кого стрелять, пока вы не объясните мне, кто противник! — зло выплюнул ФСБшник. Рогозин пожал плечами.
— Не знаю, я через окно не разглядел. Но могу предположить, что это группа разновозрастных студентов, не так давно объявленных в розыск. Их сознание подчиняется чуждой программе, заложенной… нашим противником. Так вот, Саш, я тебе рассказывал…
Снаружи раздался странный, хлопающий звук, точно от крыльев множества птиц. Но у бабки во дворе вроде бы не наблюдалось ни гусей, ни уток… да и разве они так хлопают?
— … был у нас парень в отряде, верующий, православный. Оператор отличный, стрелок блестящий, а вот убивать не мог. И не то чтоб силы духа не хватало — грех на душу брать не решался. Ну, я ему и сказал, мол, пока ты под моим командованием, все твои трупы мне засчитываются. Мне-то уже по-любому дорога только в ад, осталось вот договориться, чтоб я там был с рогами и с вилами… Ну и, в общем… нормально парень дослужил. Не боялся ответственности.
В окно что-то стукнуло снаружи, и стекло тренькнуло жалобно, но не лопнуло.
— Что им нужно? — спросил Ковалев, нервно оглянувшись в сторону окна.
— Очевидно же — не допустить передачи силы. Так что мы здесь посторожим, проследим, чтобы все получилось.
Игорь вынул из кармана уже знакомый Саше отвес на ниточке — маятник — и принялся методично обходить комнату, следя за тем, как покачивается в полумраке блестящая металлическая «капля».
— Контур защитный она поставила, и не один, это хорошо… но должны же где-то быть запасы? Эта их деревенская магия — вся на природные амулеты завязана, камешки да веточки… — пробормотал он.
Ковалев следил за его перемещениями с крайне скептическим выражением лица.
ebooksa