– Помощник замдиректора школы им все рассказал, когда сегодня днем привез Миру домой.
– Да, конечно. Может, чаю? – (Глория покачала головой. В полумраке кухни ее светодиоды мерцали, словно светлячки.) – Тогда все вы знаете, что за ссоры с учениками Мире грозит исключение из академии.
– Это так несправедливо! – Она произносила слова медленно, словно взвешивая каждое из них. – Вина полностью лежит на другой девушке. Саавит сказал, что замдиректора подтвердил это.
– Тем не менее. Мира прекрасно знает правила. Это ее четвертый конфликт. Она должна нести ответственность за свои поступки. – Амрит отвернулась, взяла с полки чашку с блюдцем, ситечко, достала чайную ложку из кухонного ящика. Дрожащими руками Амрит поставила посуду на стол и стала ждать, когда чай заварится покрепче. Не оборачиваясь, она спросила: – Завуч сообщил вам, на каких условиях Мира может остаться в школе?
– Я сама прошла через это.
Пораженная услышанным, Амрит резко обернулась. Выражение лица девушки было спокойным и сосредоточенным, только слезы катились вниз по красивым смуглым щекам.
– Садись, – строго произнесла Амрит. Девушка села за стол, Амрит поставила свой стул рядом. – Что ты имеешь в виду? Что с тобой случилось?
– Няня-чип. Саавит знает не обо всем. Есть то, что он просто не в силах понять. – Глория кивнула в сторону гостиной. – Обещай, что не расскажешь ему о моем секрете.
– Обещаю. – Амрит достала носовой платок и протянула девушке. Глория взяла его, вытерла глаза и начала говорить. Она рассказывала спокойно, без эмоций, настолько отрешенно, будто читала текст суфлера:
– Это произошло, когда я находилась в исправительном учреждении для девочек. Тогда только начали проводить эксперименты с микрочипами. Мне было тринадцать с половиной лет. Меня отправили в исправительный дом за продажу в школе пиратских дисков «Муфти».
– «Муфти»? – переспросила Амрит. – Музыкальная группа? – Она что-то помнила о них, но смутно: неорадж-рок-бэнд, который пользовался короткой шокирующей славой в шестидесятых. Девушка кивнула.
– Меня привел туда мой старший брат. Это была христианская школа с очень строгими правилами. Он сказал, что это пойдет мне на пользу. Я совсем отбилась от рук, с тех пор как умерли наши родители, и он не мог со мной справиться. Сестры были настоящими демонами. Права голоса не имел никто. Я сопротивлялась, поэтому меня тут же отправили на дополнительной курс коррекции дисциплины и поведения. – Глория взглянула на Амрит, в темных глазах блестели слезы. – Именно тогда начали внедрять чипы. Они уже прошли испытания в тюрьмах, но для новых исследований требовались менее жестокие преступники. Этот проект спонсировало правительство. Мой брат подписал все необходимые бумаги, сестра Камала показывала их мне. Потом нас насильно прооперировали.
– О, Глория… – Амрит взяла девушку за руку. – Как это было?.. Как они?..
Амрит почувствовала, как под ее руками ладонь девушки сжатась в маленький твердый кулачок.
– Нас было шестеро. Чип вживили сюда. – Она дотронулась свободной рукой до головы. – Во время операции мы были в сознании, так было нужно, чтобы пройти тестирование. Нам сказати, что мозг человека – индивидуален, каждый чип должен быть правильно настроен. Доктора касались нас то здесь, то там и спрашивали: «Вы что-нибудь чувствуете, мисс? А так, мисс?» и «Что вы видите? Какие запахи ощущаете?» – поскольку после имплантации чипов иногда возникают галлюцинации.
– Да, – едва слышно произнесла Амрит, – я читала об этом. Слуховые или обонятельные, а даже иногда визуальные, если чип плохо отрегулирован.
Глория сидела, не разжимая руку.
– Не пойми меня неправильно, – произнесла она. – Операция прошла безболезненно. Доктора были добры, к нам относились очень хорошо. И конечно, мы были не единственные.
– Я читала, что чипы второго поколения были применены в более чем шестидесяти исправительных школах по всей Индии. В основном в государственных, но и в некоторых религиозных. Никакого официального подтверждения не было – слухи в Интернете, вот и все. Пока не разразился грандиозный скандал в период смены правительства. – Она поцеловала сжатую руку девушки. – Ох, милая!.. Я ничего не знала. Мне так жаль.
– Подожди, – прервала ее Глория. – Я еще не сказала тебе самого главного. – Теперь она не казалась Амрит такой юной, как прежде. В ее низком приятном голосе внезапно появились стальные резкие ноты, сковывающие душу, словно лед. А взгляд стал таким пронзительным, что Амрит смотрела на нее, как завороженная. – Первое время, точнее, первую неделю после операции мы не замечали никаких изменений. Я чувствовала себя очень хорошо: спокойно и защищенно, словно была укутана в мягкий кокон из ваты. С остальными происходило то же самое. Встречаясь на переменах, мы обсуждали свое состояние. Теперь, когда кто-нибудь из «нечипированных» девушек пытался задеть меня или оскорбить, я не бросалась на обидчика с кулаками, как прежде, а просто смеялась и уходила от них. Было ощущение, что теперь никто, даже сестра Камала, не сможет причинить мне вред.
ebooksa