– Мы… не можем просто… уйти еще дальше?
Если пальнуть из пистолета в такой жестянке, как этот убогий трейлер, звук будет невероятно громким. Словно по уху получить штакетиной. Юная Карлотта просыпается именно от выстрела. Ее веки взлетают, словно оконные ставни в доме с привидениями.
Ничего такого старшая Карлотта не помнит. Выстрел? Не было никакого выстрела: она просто очнулась и увидела призрака…
И призрака тоже нет. Она отчаянно пытается заговорить со своей юной версией, силой воли склонить реальность на свою сторону, но опять терпит неудачу. Так кто же выстрелил, куда попала пуля и почему она ничего такого не помнит?
Крики в соседней комнате тонут в тишине. Та кажется бесконечной. А потом Карлотта слышит звуки шагов – непонятно чьих, – те приближаются к двери спальни.
В конце концов почти каждая сознательная функция Флота ушла в «долгое настоящее», чтобы пережить невзгоды войны с созданиями из темной материи. После следующей петли через галактическое ядро от нас осталась лишь малая часть. Когда меня вознесли, Флот напоминал разрозненное облако предметов размером с бейсбольный мяч и вел квантовые вычисления, пользуясь структурой собственных плотных атомов, – миллионы и миллионы таких объектов связывала воедино составная иерархия. Когда же мы вышли из эллипса, счет шел на тысячи, а все оставшиеся связи аккуратно сузили ради максимальной незаметности.
Поэтому мы, те, кто сам решил заняться хроноскольжением, ушли еще дальше.
Как и в прошлый раз, Эразм предупредил меня, что это может стать самоубийством. Если Флот проиграет, то мы исчезнем вместе с ним… нашим субъективным «я» может прийти конец за несколько дней или часов. Если, с другой стороны, Флот уцелеет и снова начнет репликацию, то мы, ну, станем жить практически вечно – даже снова сможем вернуться в реальное время, если захотим.
– Ты согласишься так рисковать? – спросил он.
– А ты?
К тому времени он уже вырастил лицо. Думаю, Эразм достаточно хорошо меня знал, чтобы понять, какие черты мне понравятся. Но я любила его не за глупую и поддельную человечность, а за то, что крылось за этими все еще похожими на драгоценные камни, турмалиновыми глазами, за ту личность, которой он стал, разделив со мной смертность.
– Я рискую давным-давно, – ответил он.
Поэтому мы обняли друг друга и просто… пошли быстрее.
Трудно объяснить, почему этот прыжок во времени казался таким головокружительным, но представь века, пролетающие мимо, подобно пыли на ветру! В первую очередь изменилось ощущение пространства. Раньше у нас была точка обзора шириной и глубиной в несколько световых лет… теперь же все петли слились в один продолжительный цикл; мы сами стали размером с Млечный Путь, а Андромеда помчалась на нас серебряной армадой. Я держала Эразма за руки и наблюдала за реальностью, широко раскрыв глаза, а он обновлял данные о войне и шептал мне на ухо о новых открытиях.
Флот изобрел средства обороны, сказал он, и резня замедлилась, но наше количество по-прежнему уменьшалось.
Я спросила, не умираем ли мы.
Он ответил, что не знает. А потом встревожился и сжал меня крепче:
– О, Карлотта…
– Что? – Я посмотрела прямо в его глаза, глядящие куда-то вдаль, они казались мне странными. – Что такое? Эразм, не молчи!
– Враг, – прошептал он, оцепенев от удивления.
ebooksa