Стратегия оборотня

Преподаватель тоже постоянно с улыбкой посматривал на него и старался выражаться корректно:

— Вы должны помнить, что ракшасы никогда не теряют рассудок. Да, ракшаса на несколько секунд можно сбить с толку, изобразив стон или похоть, но не думайте, что притом он теряется — он, как бы это выразиться, отдает дань уважения вашему рвению. Избавьтесь от стереотипа, что сексуальное возбуждение путает им мысли. Наоборот, они начинают мыслить быстрее и четче, когда возбуждаются.

Мы с Триш переглянулись и едва не рассмеялись, поскольку об этом успели узнать на собственной шкуре. Сам Одир на нас только глаза скосил, но сохранял при этом видимость бесконечного спокойствия.

— К сожалению, статистика беспощадна: среди насильников больше всего представителей именно этого вида. Но даже в изнасилованиях они не изменяют своей природе. Жертва должна быть возбуждена — иначе ракшас не получит удовольствия. Потому бедные жертвы практически добровольно отдаются, соглашаются на любые извращения, но как только выходят из-под влияния ракшаса, чувствуют себя растоптанными. По уверениям психологов, жертвы такого сексуально-психологического насилия страдают намного больше, чем остальные. Понимаете ведь, в чем разница? Когда жертву избили, запугали, силой заставили сделать немыслимое, то работа у психолога одна, но когда жертва не может забыть, как сама этого хотела, то путь намного сложнее и дольше. Конечно, речь не идет о легальных ракшасах, а особенно о ваших сокурсниках. Ракшас, уважающий Закон, ничуть не опаснее в этом смысле любого другого симпатичного парня или девушки.

Профессор сдержал улыбку, но после его слов на Одира глянул каждый. Чтобы сгладить момент, преподаватель спешно добавил:

— И, раз уж все вспомнили о курсанте Вейре, то сразу о нем. Вы все слышали справедливые слова командора Кири, нам давно пора искоренять антипатию к легальным представителям других видов. Но все-таки легальные ракшасы предпочитают держаться немного изолированно. Так что дружите, общайтесь, поддерживайте, но я бы не советовал нарушать его личное пространство. Я прав, курсант Вейр?

Пытаясь сдержать порыв хохота, я все же успела восхититься самообладанием друга. После двухсекундной паузы он ответил довольно спокойно:

— Правы, сэр. А уж если мне прижмет, я лучше сам буду нарушать личное пространство других.

Курсанты теперь уже смеялись открыто, но профессор не осекал. Представляю, как ему сложно раскрывать подобную тему в нашей группе. Точно не проще, чем в присутствии пары берсерков-восьмикурсников с серьезным видом вещать, как они агрессивны и как их уложить двумя выстрелами или пятнадцатью пинками.

Как и договаривались, Эрк ждал меня после занятий. Но ждал не один — рядом с ним была и Рисса, и… он. Все же нескольких часов мне хватило, чтобы настроиться. Или просто устала настраиваться — исчерпала дневной лимит эмоций, потому теперь даже удивления не почувствовала. Одетый в комбинезон курсанта, стоявший спиной ко мне, это бесспорно был он. Волосы темнее, чем во сне, без той неестественной белизны, но я даже на миг не усомнилась. Привычного наплыва энергии не почувствовала — похоже, эффект или полностью пропал, или заметно снизился. Сейчас я уже не узнала бы его среди других и под любым обличьем, как это произошло в предыдущий раз. Но в этом теле у сознания не было ни единого шанса: знакомая поза, всегда бесконечно расслабленная, чуть склоненная на бок голова, плечи, шея — все его. От переизбытка еще недавнего волнения, которое не оставило от себя ни капли, я даже усмехнулась: какой знаменательный день, до сих пор мы или не встречались именно с этой физиономией, или не были одетыми.

Он словно почувствовал мое приближение и обернулся. Мгновенно выхватил взглядом в толпе выходящих из аудитории первокурсников. И улыбнулся нагло, не скрывая издевки. Я точно навсегда запомню этот день, как торжество моего самоконтроля! Потому как осклабилась в ответ точно так же. Он должен знать, что не сбил меня с толку. А в обморок я грохнусь когда-нибудь потом и не по такому пустяковому поводу. Самообладание мое впечатляло меня саму еще сильнее — я взгляда не отвела! Даже когда подошли и остановились в общем кругу. Точно, это не его глаза. Если цвет волос мог выглядеть иначе при другом освещении или под воздействием химической окраски, то те жуткие глаза никаким освещением не скрыть. Сейчас его радужки были обычными — вроде бы серыми, но на такие мелочи мне точно было плевать. Не плевать мне было только на его слишком расслабленную ухмылку.

Пришлось повернуться к Риссе, чтобы не выглядело, будто я пялюсь на ее ручную собачонку. А она уже дружелюбно щебетала, знакомясь с Одиром и Триш. Эрк сам шагнул ближе ко мне и положил руку на талию. Наверное, тоже не мог объяснить мою заторможенность.

Но очнулась, когда Рисса перешла к представлению своего охранника:

— Знаете, я сначала думала, что буду представлять Мика как друга, но потом поняла, что слава впереди меня бежит. Так что ладно, пусть все знают, что он телохранитель. Может, так даже и лучше.

У меня глаза едва-едва расширились — все, на что хватило моего эмоционально выжатого организма. Какого еще «Мика»? Но притом и уловила, хотя на него и не смотрела, а он не смотрел на меня, как дернулся уголок его рта — почти смеется. Заметил, что все-таки удалось меня удивить. Ла-а-адно, «Мик». Если дочка консула не знает ничего про тебя, то впереди ее ждут большие сюрпризы. Пока не знаю, как я это преподнесу, но с надеждой только жду подходящего момента. Жаль будет, если ты все с разрешения консула и делал… вот это точно будет жаль. Я хочу компенсации всего морального ущерба!

Рисса была чрезвычайно приветливой и болтливой. Но моя Триш тоже не лыком шита! Вдвоем они заполнили все информационное пространство под завязку. Триш рассказывала, как тут все устроено, Рисса бесконечно задавала вопросы об академии. Триш бесконечно задавала вопросы о жизни Риссы, Рисса рассказывала, как была устроена ее жизнь. От стереозвука немного звенело в ушах, но влезать в этот баттл профессиональных доброжелательных болтушек никто бы не осмелился. Уже через пять минут они договорились и о совместном отдыхе, и о помощи, и о чем-то там еще… Триш мне потом в комнате все снова повторит. Это неотвратимо, как цунами.

Потом все куда-то пошли. Ах да, мы ведь решили проводить новоиспеченную подружку до КПП. У Триш с дипломатичностью болезненный перекос, давно пора ее специалистам показать. Когда вышли из корпуса, я немного отстала и все же тронула его одним пальцем за локоть. Он тоже замедлил шаг. Триш с Риссой заглушали не только наш разговор, но и все звуки в радиусе километра.

— Ну, привет, Дая.

Раздери меня дерьяк, этот голос. Вроде бы до боли знакомый, но почему-то именно к этому я подготовиться не успела. И, наверное, только по инерции ощутила дрожь. Хотела ответить «Привет, Тай», но вовремя осеклась. Во-первых, я не собиралась с ним здороваться. Во-вторых, не стоило признаваться, что сама вспомнила имя — ведь это что-то там могло означать. Вспомнила и вспомнила. Его-то самолюбие зачем тешить? Потому сказала сухо:

— Есть пара вопросов. Приснись мне сегодня, если еще можешь это делать.