Тайны времени

«Пропала девушка, нам нужно именно туда».

«Тогда молитесь», — мужчина пожал плечами. В глазах мелькнуло сожаление.

Неестественная картина, подумал тогда Жан. Надуманная, вычурная, гротескная. Словно это приманка, ловушка. «Но ловушка для кого? И с какой целью расставленная?» Чудесная поляна скрывала за своими чересчур идеальными декорациями некую тайну, разгадка которой не сулила ничего хорошего.

— Ладно, Сан Саныч, разберемся, — прервал он затянувшееся молчание полковника, — до скорого.

Глава 2

Жан нервно ходил из угла в угол, ощущая себя зверем, загнанным в клетку. Вспоминал каждую минуту проведенного им сеанса регрессивного гипноза. Пациент — парень Игорь, с простым лицом и доверчивыми глазами, в открытом взгляде которых теплилась надежда. Рыжеватый, нескладный, словно подросток. Он и без гипноза как на духу выложил свою версию событий в Альпийских горах, а стоило коснуться пробелов его памяти, начинал заметно нервничать. Кусал губы, хмурился, вздыхал и сдавался, поднимая на Жана глаза, полные мольбы.

Переглянувшись с Сан Санычем, который занял угловое кресло возле окна, Жан приступил к сеансу. Приглушенный свет напольной лампы не давал ускользнуть вниманию, а ловец снов, висящий на белой стене напротив Жана, напоминал о необходимой концентрации.

Он помнил то неприятное волнение, которое охватило все его тело в преддверии беседы с парнем. Тот сидел на краю кремово-бежевой кушетки, свесив ноги и уставившись в одну точку. Его страшило неведомое, а отрывистые фразы Жана и многозначительные взгляды Сан Саныча усугубляли нервозность. Но Жан знал одно — парень должен быть твердо уверен в своем желании заглянуть в неведомое, каким бы оно ни оказалось, что бы там ни скрывалось.

Жан ходил кругами по кабинету психоаналитика, в котором почти восемь лет проработал его отец, кризисный психолог Кевин Франсуа.

Он помнил, как отец при нем ловко ввел клиента в состояние неглубокого транса. Помнил клиента — рыхлого банкира с пышными усами, которого на сеанс отправила бывшая жена, требующая алиментов. Перед сеансом мужчина, округлив глаза, честно признался, что его доходами управляет некая инопланетная раса в исследовательских целях, однако, эриксоновский гипноз показал истину: в роли инопланетной расы выступила хорошенькая горничная с необузданным воображением.

В этот раз было не до юмора, особенно под пристальным взглядом Сан Саныча, для которого любое слово, сказанное Игорем, было иглой в больное сердце, скорбящее по дочери.

Игорь вошел в трансовое состояние легко и незаметно для себя. На его лице некоторое время блуждала детская улыбка, плечи расслабленно сникли, словно парень присел на край песочницы, а не находился в полутемном кабинете психоаналитика в компании двух напряженных мужчин. Некоторое время парень предавался воспоминаниям о том, как они добирались до подножья Альп. Как растяпа Серега забронировал не тот рейс круизного аэробуса. Как Алиса обзывала парней маменькиными сынками, старательно пытаясь стать лидером их маленькой группы.

Поляна открылась ребятам так неожиданно, что те на мгновение растерялись. Игорь хмурился, рассказывая о том, что быстро стемнело и им пришлось разбить палаточный лагерь, поскольку темнота казалась слишком густой и непроницаемой. Вдобавок усилилось впечатление того, что за ними кто-то наблюдал. Кто-то осязаемо-опасный. В этот момент Жан краем глаза увидел, как передернуло Сан Саныча, как его руки крепко сжали подлокотники кресла.

— Непонятное чувство, что за нами наблюдают. Причем оно возникло у всех, — сбивчиво рассказывал Игорь.

— В чем это выражалось?

— Да просто страшно было, мурашки по спине! Какие-то светляки в траве передвигались, был еще свист — не похожий на птичий. Тихий такой, словно исподтишка. Как будто над нами кто-то издевался, нагоняя страху. Ребята нервничали. Мы решили сделать привал, так и не дойдя до поляны.

— Что дальше?

— Поставили палатки, поели и оставили дежурить Серегу, — парень усмехнулся, — хотя из него дежурный тот еще, задрых тут же.

— За ночь ничего не произошло?

— Да нет, все были живы, здоровы, только зря тряслись. Ночью все кажется страшным. Как под лупой.