Я проверяю замок, потом снова иду осматривать катафалк, пытаясь найти объяснение. Сайнс бесстрастно наблюдает за мной. Когда я возвращаюсь, он говорит:
— Знаете, что я рекомендовал бы вам как доктор?
— Что?
— Отправляйтесь домой. Выспитесь. Эта загадка все еще будет здесь завтра. Она не станет яснее, но вы будете в лучшей форме, чтобы разобраться в ней.
И, поскольку, оставаясь здесь, я могу только сходить с ума — и ничего больше, я следую совету доктора.
Удивительно, но я сплю, как сурок, без кошмаров, и просыпаюсь около полудня в жаркий воскресный день. После тарелки овсянки я задумываюсь над моими посещениями «Скайлайта» и Холодильника и о том, что делать дальше. Чем больше я думаю об этом, тем больше склоняюсь к мысли, что убийство Амы Ситувы (или какой-то неизвестной) не было случайностью. Обе предыдущие женщины, убитые в номере 812, были тесно связаны со мной — одна являлась моей девушкой, вторая — моей бывшей женой, — так что я уверен, что эта последняя овечка для заклания была выбрана намеренно.
Чтобы докопаться до сути, мне придется узнать больше об Аме Ситуве. Если женщина из 812-го номера была ее двойником, я разберусь с этим позже. В настоящее время я рассмотрю вариант, что это была именно Ситува.
Нетрудно решить, с чего надо начать. Если она действительно Аюмаркан, то ее имя стерто из всех городских документов и никто ее не вспомнит. Единственное место, где я могу найти ее историю, это Дворец — там хранятся персональные файлы всех Аюмарканов.
Форд Тассо не удивляется, когда я внезапно появляюсь и требую аудиенции, но заставляет меня ждать почти час, пока разбирается с более неотложными делами. Начались убийства ключевых членов организации, руководителей бизнеса, генералов Гвардии. Убийца стреляет без предупреждения и без промаха. Сначала Тассо думал, что это один из людей Даверна, но на клуксеров тоже были нападения. Пять ближайших соратников Даверна убиты, включая его лучшего друга, Дэна Керрина. Похоже, в городе появился третий игрок, который мутит воду, однако никто не имеет представления, чьих рук это дело.
Наконец меня приглашают. Тассо лежит на новом диване — на глазах компресс со льдом — и круговыми движениями массирует парализованную правую руку и плечо. Он выглядит почти покойником.
— Я часто жаловался на дом престарелых, — стонет он, когда я сажусь, — не понимал, какое это счастье. Теперь готов отдать все что угодно, чтобы вернуться обратно.
— Так что же вас останавливает? Вы сделали все возможное и невозможное, вы — старый и больной. Если откажетесь, никто не станет вас винить.
— Я сам стану себя винить, — ворчит он, снимая с лица компресс со льдом. — И поменьше ерунды о «старом и больном».
Его здоровый глаз покраснел и воспалился. Сомневаюсь, что со времени нашей последней встречи он спал больше нескольких часов. Непонятно, зачем ему эта морока. Он похож на динозавра — слишком тупой, чтобы понимать, когда надо лечь на землю и сдохнуть.
— Я говорил по телефону с Сайнсом, он рассказал мне, что произошло. Думаешь, это он нас подставляет?
— Это не Сайнс, — отвечаю я уверенно.
— У тебя есть соображения, кто и каким образом украл тело?
— Возможно, это виллаки. Они обладают способностью проникать в мозги людей. Они могли украсть тело в «Скайлайте», а потом внушить Сайнсу и шоферу, что оно таинственным образом исчезло по дороге.
— Не могу понять, зачем им такие сложности, — хрипит Тассо, — но это все же вероятнее того, что я смог придумать. Итак, что дальше?
— В каком состоянии архивные документы на верхних этажах? — спрашиваю я.