— О, это многое объясняет.
В глазах правителя мелькнула насмешка, но я не стала заострять на ней внимание. Повторять свою историю во второй раз было легче, вспомнились детали и некоторые странности. Например, то, что обитателей женской половины, кроме прислуги, я не видела. Да, я провела там всего пару часов и большую часть из них в бане, но почему жены или наложницы Князя не полюбопытствовали, кого им подселили? Нетипично это для женщин.
— Ложь, с первого до последнего слова, — стиснув зубы, произнес Джанжуур, когда я пересказала ему ответы той женщины, что пыталась украсть его сына.
— Да что вы себе позволяете! — возмутилась я, решив, что он так отозвался о моем рассказе. — Смысл мне вам лгать?! Может, вы мне еще и убийство вашей наложницы припишите?
— Тихо, ребенка разбудите, — рыкнул на меня правитель, покачивая корзину. — В убийстве Нияматы вас никто не обвиняет, я допросил прислугу, и они рассказали тоже, что и вы. Но это лишь доказывает, что не ваша рука нанесла ей смертельную рану. Так что если предположить, что вы все знали, то тогда возникает другой вопрос — зачем? Нелогично было бы убивать Ниямату и сохранять жизнь наследнику. А тем более лично участвовать в его спасении.
— Послушайте, князь, почему бы вам не допросить преступницу? Под пытками она, конечно, наговорит лишнего, но и правду утаить не сможет…
— Мертвых пытками не разговоришь, — зло произнес Джанжуур. — Не смотрите на меня так, не я ее убил и даже не мои люди. Мне эта женщина нужна была живой. Ее охраняли очень тщательно, но спустя час она в муках скончалась. Лекарь сказал, что ее организм был отравлен ядом отсроченного действия. Так что пока я искал предателя во дворце, главная подозреваемая и свидетельница умерла. Некому больше задать вопросы, кроме вас, дорогая родственница.
— А как же мать вашего наследника? Та женщина именно ее назвала виновницей, — напомнила я правителю.
— Вот мой единственный наследник. — Князь ласково и с горечью в глазах погладил щечку Азамата. — У меня три жены и пять наложниц. То есть было пять, со смертью Нияматы стало четыре. Я ведь любил ее, ее одну. Но мы слишком поздно встретились. По нашим законам может быть только три жены. Все мои три брака были заключены для объединения земель и укрепления отношений с нашими воинственными соседями. Я искренне уважаю своих жен, но никогда их не любил и не скрывал этого, редко посещая их спальни. И то только для того, чтобы обзавестись наследником. Но не получалось, мальчики рожались слабыми и погибали в первый же месяц, выживали только дочки. Их у меня шесть. Трое уже замужем, двое вступили в пору взросления, а младшенькая это моя отрада, полная копия любимой Ниятамы.
— Подождите, я правильно поняла, что-то или кто-то долгие годы убивал ваших сыновей, и вы ничего не делали? — поразилась я рассказу князя.
— Ни лекарь, ни шаман не находили в смертях мальчиков преступления, — хмуро ответил Джанжуур. — Только один юродивый сказал, что в их смерти моя вина. Я ведь не любил их матерей, а только настоящая страсть способна породить сильного мужчину. После этих слов я объездил всю степь и нашел ее, Ниямату, ту, ради которой мое сердце готово было вырваться из груди. Это произошло больше семи лет назад. Я купил девочку у ее бедных родителей и еще год приручал ее к себе. Она была тоненькой нежной ланью, трепетной и очень ранимой, искренней и веселой. С ней я забыл о других женщинах, будто бы у меня их никогда и не было.
— То есть за те шесть лет, что вы были вместе с Нияматой, ни жен, ни других наложниц вы не посещали? Получается, у вас есть семь женщин, которые были очень сильно обижены на вас и ненавидели вашу любимую? — Честно признаться, я была в шоке. Тут иметь во врагах одну-то разочарованную женщину страшно, а Джанжуур умудрился разозлить семерых. И об этом человеке Августиан отзывался как об умном правителе? Или он как сапожник, который без сапог? — Князь, а сколько сыновей у вас не выжило?
— Трое. Но зачем это вам? Все еще думаете, что их убивали? Нет, я допускаю, что мои жены или наложницы могли воспылать к Ниямате ненавистью и убить ее, но детей зачем? Какой в этом смысл?
— Самое простое, это то, что вас хотели оставить без наследника, тогда стоит проверить своих родственников. Особенно тех, кто метит на ваше место. Есть еще одна маловероятная и даже где-то фантастическая версия. А что если у вас уже есть сын, но вы о нем не знаете? Сами подумайте, вы шесть лет игнорировали своих женщин, а некоторых возможно и дольше, вы уверены, что ни одна из них не забеременела перед тем, как вы полностью переключились на Ниямату?
— Мне проще поверить в происки соседей, которым не нравится укрепление степи. Или во врагов внутри моей страны. Например, князь Мансур вполне может претендовать на мой трон, если у меня не будет наследников. И таких князей еще штук двенадцать. Большинство, конечно, старые и мало на что способные, но у всех них есть ушлые наследники. Не знали? — Джанжуур с трудом держал себя в руках, если бы не ребенок, он вскочил бы и метался по кабинету.
— А вы не думали, что одно другому не мешает? Вы же сами искали предателя во дворце, не так ли? Так почему хотя бы не предположить, что это одна из ваших обиженных женщин? Наверняка у каждой из них есть родственники, возможно, даже желающие сесть на ваше место?
Лично меня раздражал правитель, он все еще не хотел понять, что женщины могут быть коварными и мстительными. Понятно, что за неизвестной женщиной стоят серьезные мужчины, которые воспользовались удачной возможностью сместить Князя, но на этих людей не так-то просто выйти.
— Я с этим разберусь сам. И поверьте, я найду убийц Нияматы, и они будут умолять меня о смерти! — кровожадно произнес Джанжуур, в глазах которого плескалась ярость. Выглядел он устрашающе и внушительно.
Саид рядом со мной подобрался, сверкая из-под густых бровей черными глазами. Похоже, я его своей просьбой не лезть на рожон совсем не убедила.
— Не надо, друг мой, — повторно положила свою ладошку на руку Саида. — Это всего лишь проявление горя, а не угроза нам.