Пропащие души,

Сабрина встретилась глазами с остальными «пропащими». Сыворотка по-прежнему была в чужих руках.

– И теперь вы хотите, чтобы мы помогли вам найти ее, – беспечно добавил Эндрю.

Нэш покачал головой.

– Нет. Хотя я на собственном опыте знаю, как полезна может быть ваша помощь, это не вариант. Для ФБР одобрение такой программы представляет слишком большой риск. – Как будто почувствовав, как упало настроение у всей группы, он продолжил: – Но, несмотря на сказанное, благодаря вам пятерым у нас есть шанс найти ее. Вы привели нас к Бэсуику. Я уверен, что мы найдем что-то в оставшихся после него вещах.

– Так что теперь? – поинтересовалась Сабрина.

– Я останусь в районе Седар-Спрингс, чтобы проследить все зацепки насчет сыворотки, которые мы сможем найти. Мой босс пришлет еще несколько человек, чтобы помочь с расследованием.

– Но что с нами?

– Теперь вы можете вернуться к своей обычной жизни. Настолько нормальной, насколько это возможно, если учитывать обстоятельства. Пока мы не решим проблему с антидотом, я буду еженедельно проверять, как у вас дела.

Глядя, как уходит Нэш, Сабрина пыталась сосредоточиться на единственной хорошей новости. Он не исчезнет из ее жизни навсегда. Он останется на связи с ними. Даже если у него нет никакого желания быть с ней, она не смогла бы справиться с мыслью о том, что никогда не увидит его снова.

– Как вы думаете, кому Бэсуик пытался ее продать? – спросила Гэбби у остальных сразу же после отъезда Нэша.

– Я уверена, что как только в ФБР выяснили, что этот Брандт на самом деле Бэсуик, они отследили каждый его шаг за последние несколько месяцев, – сказала Зи. – Думаю, они смогут запросить записи у АНБ. Все равно они уже записывают все наши разговоры.

Все углубились в спор о том, как много АНБ на самом деле знает об их жизни, но Сабрину отвлекло от разговора неожиданно пришедшее сообщение.

Ее сердце забилось быстрее, когда она увидела, от кого оно.

Нэш.

Нам нужно поговорить.

* * *

Сабрина протянула руку, чтобы постучать, но дверь открылась еще до того, как она успела это сделать.

– Сабрина, – голос Нэша прозвучал мягче, чем несколько часов назад, когда он разговаривал со всеми, и ей приходилось постоянно напоминать себе о необходимости дышать. На нем по-прежнему были те же темные джинсы и угольно-черный свитер – в духе обычной для него одежды серого, черного и синего цветов. Она вошла вслед за ним в квартиру и неловко замерла посреди гостиной, напротив него.

Всю дорогу сюда она ломала голову над тем, о чем же Нэш хочет с ней поговорить, и решила, что придумала убедительное объяснение – он собирается лично извиниться перед ней за отсутствие антидота. Никто не относился к своей работе серьезнее, чем он. Должно быть, он чувствует свою личную ответственность за то, что ничего не знал об этом. Как только он увидел, что Сабрина единственная из всех пятерых испытала разочарование, он сообразил, что обязан дать ей лучшее объяснение.

– Насчет того, что было раньше… – начал он.

Она решила начать говорить первой, чтобы не слушать речь с извинениями, которую он наверняка составил заранее. Вероятно, ему будет неловко ее произносить, а ей – слушать. Сочувствие – все равно не то, чего она от него ожидает.