— Хороший вопрос, кстати, — перебила её Лейла. — Аппаратный идентификатор твой довольно странный.
— Это наверно потому, что она — боевая модель, — сказал я. — Так что учтите это на будущее. И вообще, я вроде бы выдал вам разрешения на общение между собой. Пожалуйста, избавьте меня от своих междусобойчиков.
— Сейчас синхронизируемся и избавим… — сказала Сати. — Ну, вот и всё.
— Вот и отлично! — лукаво улыбнулась Карэн. — Обещаю вам доставить домой папика целым и невредимым.
Сати и Лейла окинули её подобием испепеляющего взгляда.
— А… ну да… ему же не нравится, когда его так… Ну простите, я добавила это слово в буфер до синхронизации, и не успела его обновить. Рада знакомству, девчонки, до скорого.
Лейла не сказав больше ни слова, растворилась. А вот Сати задержалась.
— Мне продолжать торчать в офисе? — спросила она.
Это было подобие ревности. Но даже если бы она её не имитировала, повод ревновать у неё всё равно был бы. Ещё бы — Лейла меня дома ждёт, новенькая вообще сейчас рядом. И только она, будучи самой моей первой подругой, просиживала своё время и свою возможность участвовать в моей жизни на работе. Не знаю почему, но я проникся этим, а потому спросил:
— Там сегодня приходил кто-нибудь?
— Никто, даже фэмка мистера Чёрча не приходила… и насколько я понимаю, тебя это уже не интересует.
— Знаешь тогда что… оставляй свою виртуалку для клиентов, а сама двигай домой и ждите меня там с Лейлой. Придумайте какую-нибудь вкусняху на вечер.
— Спасибо, Кол, — едва заметно улыбнувшись, сказала Сати и тоже растворилась.
— А ты милаха, детектив, — подметила Карэн. — Ясно чего они так резко примчались узнавать, кто эта новенькая, с кем они тебя теперь делить будут.
— Ты это о чём?
— Да так… интересные наблюдения.
— Нет-нет-нет, давай рассказывай. Если ты про их ревность, то я выбрал им такой уровень в настройках. И тебе, кстати, тоже выберу, если мне не понравятся настройки Григорьевича.
— Ага. То есть, ты, значится, уверен, что их поведение в данной ситуации регулировалось целиком настройкой ревности? Понятно.
— Не только… и что тебе, вообще, понятно?
— Не важно. Мы пришли.