Кайноzой

Михаил пришёл в девять утра. Я как раз закончил жарить яичницу – для себя, и греть молоко для мюслей Найду.

– Открой, если это дядя Миша, – попросил я. Найд поплёлся с кухни в прихожую, загремел замком, я услышал вежливое: «Доброе утро» – которое после секундной заминки сменилось возмущённым воплем: «А это что такое?»

Я выглянул в коридор, держа в руках сковородку с скворчащей на ней яичницей.

Михаил стоял в дверях, протягивая Найду сиреневый школьный ранец. Найд застыл с поднятой рукой, напоминая то ли трезвенника, отказывающегося от выпивки, то ли святого, противостоящего соблазняющей его девице.

– Это твой ранец, – сказал Михаил. – Для школы. Там есть необходимый комплект учебников, тетрадей и пенал с письменными принадлежностями. В школе я обо всём договорился.

Помолчав немного, он добавил:

– Ещё я положил туда яблоко сорта «Кандиль», ты их всегда любил.

– Я что, должен и тут ходить в школу? – воскликнул Найд.

– А почему нет? – удивился я. – Или ты собирался шататься по городу?

Найд замотал головой.

– Нет. С этим ранцем не пойду, он розовый, девчоночий!

– Он сиреневый, унисекс, – сказал Михаил. – И ты его носил год назад.

– Год назад я был маленький! – Найд умоляюще посмотрел на меня.

– Можешь положить учебники в полиэтиленовый пакет, – сказал я. – На кухне найдётся пара.

– Я всё равно уже не успею, – попытался спорить Найд. – Моя старая школа далеко, а в другую я не пойду. И там дождь льёт, я промокну.

– Тебя довезёт машина, она ждёт внизу, – сказал Михаил. – У тебя даже есть десять минут на завтрак.

– Ты приехал на машине? – с недоверием спросил Найд.

Михаил кивнул.

Видимо, это было серьёзно. Найд поник и поплёлся на кухню, к своим размокшим мюслям.

А через четверть часа мы с Михаилом сидели вдвоём. Я пил кофе, он – воду.