Королева в девичестве именовалась Рамеей Лейен, и, насколько я помнила, загородное поместье этой семьи в самом деле граничило с владениями семьи Лиссель.
– В их семействе приняты ранние браки, – продолжала королева. – Эвину выдали замуж пятнадцати лет, так же поступила она со своей дочерью, поэтому сейчас ее внуки – ровесники моих младших детей…
Я нахмурилась – кое-что не сходилось. Если Эвина Лиссель была замужем, почему она носит девичью фамилию? Или королева именует подругу именно так по старой привычке? Впрочем, тут же все объяснилось.
– Я забыла упомянуть, – произнесла Ее величество: – В семье Лиссель крайне редко рождаются мальчики, поэтому у них в обычае, чтобы не пресекся род, не отдавать дочерей на сторону, а принимать мужчин в семью. Довольно разумное обыкновение, на мой взгляд.
Я молча согласилась. Теперь все понятно: мужчина, которого принимали в семью жены, получал ее фамилию, поэтому на подобный шаг решались обычно только по очень сильной любви или огромной выгоде. Также охотно шли на такое младшие сыновья в больших семействах, которым никакого наследства так и так не досталось бы.
– Сейчас из детей Эвины в живых остался только сын, – сказала королева. – Впрочем, это не имеет большого значения, наследницей в их семье все равно является старшая дочь, так уж заведено, что мужчины заботятся о себе сами. Но она, к сожалению, умерла несколько лет назад…
– И кто теперь считается наследником? – поинтересовалась я. Люблю дела о наследстве, всегда мне нравилось копаться в запутанных хитросплетениях родословных.
– Внучка Эвины, – ответила королева и зачем-то пояснила: – Дочь ее покойной дочери.
– Ясно, – сказала я. – И в чем же проблема? Сын вашей подруги заявляет права на наследство?
– Нет, что вы! – усмехнулась королева. – Ее сын на редкость неконфликтный человек. К тому же он весьма выгодно женился и живет теперь довольно далеко отсюда. Дело в другом…
– В чем же?
– Эвине кажется, что не все ладно с ее внуками, – произнесла Ее величество. – Она долгое время считала, что это лишь ее выдумки, но в последнее время все больше убеждается, что ей не мерещится…
– Что же неладно с детьми? – нахмурилась я. – Кстати, сколько им лет?
– Одиннадцать, если не ошибаюсь, – ответила королева. – Они близнецы, мальчик и девочка. Так вот, госпожа Нарен… Их мать умерла чуть больше трех лет назад. Ее муж поступил весьма странно: в один прекрасный день он заявил, что не может жить под одной крышей с собственными детьми, и попросту уехал. С тех пор он ни разу не возвращался в наши края. Таким образом, Эвина вынуждена была сама заняться воспитанием внуков…
Уже любопытно. Почему отец фактически бросил детей на бабку? Обнаружил, что жена ему изменяла и отпрыски вовсе не от него? Очень даже может быть.
– Если вы думаете, что дочь Эвины могла прижить детей от другого мужчины, – королева определенно прочла мои мысли, – и этим объясняется поведение ее мужа, то могу вас разуверить: близнецы до такой степени похожи на отца, что Эвина даже огорчалась первое время. К тому же это было бы слишком простым объяснением.
– Самые простые объяснения обычно и самые верные, – заметила я.
– Да, но, боюсь, не в этом случае, – вздохнула королева. – Итак, об Эвине… При жизни дочери та занималась детьми сама, так что Эвина не слишком тесно общалась с внуками. Ну а теперь, занявшись их воспитанием и образованием, обнаружила, что они… как бы это объяснить… несколько странные.
Я могла бы сказать, что странностям тоже обычно находится очень простое объяснение, но промолчала.
– До такой степени странные, что это иногда пугает, – добавила Ее величество.