– У нее кровь… – в ужасе прохрипел он, показывая пальцем на шею мелкой.
– У тебя тоже, – Галя коснулась его плеча, и его немедленно прострелила резкая боль. – Надо перевязать!
Андрей высвободил обмякшую Ксюшу из объятий Инны, аккуратно развернул мелкую к себе и взглянул на ее рану.
– Царапина, – сделал он вывод. – Повезло.
– У Олега плечо распорото, – сообщила, обернувшись к капитану, Измайлова-старшая. – Надо найти, чем перевязать!
– Здесь есть медотсек, – напомнил Дима.
Вербицкий шагнул к Олегу, наклонился, протягивая руку, но, прежде чем раненый успел за нее ухватиться, за спиной капитана взметнулась тень. Видеть ее Андрей не мог, но, наверное, почувствовал сзади движение, а может прочел что-то в выпученных глазах Олега, потому что успел уклониться, резко пригнув голову и упав на колено. Промахнувшийся Мамаев, о котором все так некстати забыли, пролетел мимо, но тут же снова развернулся лицом к Вербицкому. В руках у него был все тот же самодельный нож, который никто, кроме него, так и не позаботился подобрать с пола.
Кто-то ахнул.
Андрей медленно выпрямился.
– Брось, – потребовал он, указывая на оружие Стаса.
– Кто ты такой, чтобы мной командовать? – процедил Мамаев, попеременно перенося вес с одной ноги на другую – словно пританцовывая.
– Он капитан! – крикнул Артем.
– Да хоть адмирал! – презрительно скривился «ушастик». – Кто его назначил? Те, кто нас здесь запер? Да пошли они! Вместе с вами!
– Брось свою железку, – негромко повторил Вербицкий.
– Черта с два! – качнул головой Стас. – Лучше вырежу им твое сердце – и сам стану капитаном!
– Брось, – в третий раз потребовал Андрей.
Вместо ответа Мамаев рванулся вперед, целя острием капитану в живот. Вербицкий подпустил противника почти вплотную и лишь в самый последний момент ушел с линии атаки, отклонившись в сторону. Перехватив рассекшую воздух руку Стаса, капитан заломил ее назад и словно косой подсек «ушастика» ногой, повалив на колени.
Мамаев взвыл. С видимой легкостью забрав у него свободной левой рукой нож, Андрей, не глядя, протянул его назад. Кто-то – кажется, Рома – взял у него оружие, и Вербицкий положил вновь освободившуюся ладонь на шею скрюченному противнику наверное при этом еще и надавив сверху, так как Стас снова издал сдавленный вопль.
– Сдаешься? – поинтересовался капитан.
– Да пошел ты! – прорычал Мамаев.