Кэтрин только помотала головой и сказала:
– Мне нужно еще об этом подумать.
– Возможно, подумать следует нам всем, – сказала Мэри. – Давайте отдохнем. Мы все в этом нуждаемся. А после отдыха снова вернемся к этому разговору. Уверена, если мы учтиво попросим миссис Пул, она подаст нам прекрасный крепкий чай. С сандвичами и пирогом. И колбасками, разумеется, – добавила она, оглянувшись на Кэтрин. – И заварит чудесный зеленый отвар, – кивнула она Беатриче.
Диана сунула палец в рот и изобразила, что ее тошнит. Очевидно, это был ее комментарий к рациону Беатриче.
– Знаешь, – бесстрастно сказала Мэри, – может быть, тебе не придется дожидаться действия яда Беатриче. Я сама серьезно подумываю задушить тебя подушкой во сне – просто чтобы немного от тебя отдохнуть.
И тут Жюстина вдруг рассмеялась. Она смущенно прикрыла рот ладонью, стараясь удержать смех, но ей это не удалось. Ее поддержала Беатриче – ее смех был красивым и мелодичным, именно таким, какого от нее можно было ждать. Кэтрин запрокинула голову и безудержно расхохоталась. Мэри изумленно оглядывала их – но наконец не сдержалась и начала смеяться тоже, да так разошлась, что у нее от смеха закололо в боку. Господи, сколько она уже не смеялась… Да случалось ли ей вообще когда-нибудь так хохотать? Смеяться было больно, но это приносило огромное облегчение, как будто в груди у нее провернулся некий ключик и открыл замок, о котором она и не подозревала.
– Ну попробуй, если не боишься! – обиженно сказала Диана. – Ладно, я пошла к себе в комнату. У меня была трудная ночь с вытаскиванием Ходячей Отравы из западни, если кто забыл.
Она нарочно широко зевнула, запихала в рот последний кусочек тоста Жюстины и вышла из комнаты, задрав нос, со следами джема на щеках, гордо, как мокрая босая герцогиня.
– К себе в комнату, подумать только, – воскликнула Мэри. – Когда эта комната успела стать ее?
– Думаю, только что, – сказала Беатриче, смахивая с щек слезы. – Ты же сказала, что хочешь жить вместе со всеми нами. А значит, и с Дианой тоже. И я думаю, что нам всем лучше сейчас разойтись по своим комнатам. Жюстина не сможет отдохнуть, пока мы все сидим у нее.
Перед уходом Мэри проследила, чтобы Жюстина доела овощной суп, и забрала поднос, чтобы по пути занести его в кухню и заодно проверить, достаточно ли у миссис Пул денег на сегодняшние хозяйственные расходы.
Да, пока что денег кое-как хватает, заверила миссис Пул. Она старается экономить на всем, но расходы возрастают с каждым днем, одна Диана может съесть за неделю их годовой доход и вынудить их продать дом и оказаться на улице! Мэри снова пересчитала в уме деньги на банковском счету – сорок один фунт, двенадцать шиллингов. Как долго на это могут прожить семеро – она сама, Диана, Беатриче, Кэтрин, Жюстина, Элис и миссис Пул? Хорошо, шестеро – Беатриче ведь почти ничего не ест… А травы, из которых делается ее зеленый отвар, наверное, стоят дешево. Но Мэри сейчас слишком устала, чтобы всерьез это все обдумывать.
Она медленно поднялась к себе в комнату и по пути заглянула проведать Жюстину – которую застала сладко спавшей и тихонько похрапывавшей под одеялом, едва прикрывавшем ее семифутовое тело. Дверь комнаты Кэтрин была плотно закрыта, и Мэри подумала, что та, конечно же, тоже спит. А вот Диана все еще бодрствовала, валяясь в кровати в бывшей детской комнате Мэри с книжкой в руках.
– Уйди, – бросила она, завидев в дверях сестру, и показала ей язык. Однако Мэри все равно вошла, склонилась над ее кроватью и поцеловала Диану в лоб, как в детстве целовала ее мама. Почему она это сделала – она сама не знала: наверно, сработал какой-то глубинный инстинкт. К удивлению Мэри, Диана не попыталась ее оттолкнуть, просто потерла лоб в месте поцелуя, будто хотела стереть его след.
– Фу, – только и сказала она. – Ну и гадость.
Диана: – Гадость и была. И сейчас гадость, каждый вечер.
Мэри: – Но ты не оттолкнула меня, не стала драться. И никогда не отталкиваешь, когда я прихожу тебя поцеловать на ночь.
Диана: – По-твоему, это значит что-то особенное? Мне просто лень драться, вот и все.
Кэтрин: – Диана, когда ты с кем-то не дерешься, это в твоем исполнении означает любовь.
Наконец Мэри прилегла на свою собственную кровать. Всего на минутку… А потом она встанет и переоденется в ночную рубашку. Только вот чуть-чуть полежит… Но, когда минутка прошла, Мэри уже уснула.
ebooksa