— Это не чушь, я встречал таких людей! Помнишь, Алексея? Помнишь, как он шандарахнул тебя током? Это он сделал! И те синие вспышки в том здании, это тоже он! Взорвалась машина в торговом центре — опять он! Он умеет управлять электричеством, он излучает его.
— Ну да, конечно, — сказал Джон. — И если ему воткнуть в задницу лампочку, то она загорится, да? Не городи чепухи!
Но по его виду я понял, что он засомневался в своих словах. И я знал, что мне надо ещё сказать ему одну вещь, чтобы окончательно убедить его в моих словах.
— Я ещё это знаю, поскольку я сам из таких людей, — признался я, глядя ему прямо в глаза.
Он хотел было засмеяться, но под моим взглядом не стал этого делать. И спросил:
— Ты? Не смеши меня. И какая же у тебя способность?
— Я умею читать мысли.
Он мне не верил. Ещё бы. Я бы сам не поверил.
— Я могу доказать это, — сказал я. — Задумай число, абсолютно любое.
— Любое?
Похоже, он был уверен, что у меня ничего не выйдет.
Я чуть-чуть сосредоточился и легко, без усилий, проник ему в голову и выудил оттуда задуманную цифру:
— Три.
— Фигня всё это, — он махнул рукой. — Я и не такое видел. Это психология, ты наверняка смотришь на моё выражение лица, на мимику или куда там надо смотреть, и угадываешь.
Я по-прежнему сидел в его разуме. Алкоголь немного помогал мне в этом.
— Семьсот двенадцать, — сказал я, наблюдая за изменениями в его голове. — Минус двести семьдесят три, тысяча с половиной. Раскольников, Обама, два миллиона восемьдесят две тысячи девяносто один пончик с глазурью!
Я всё называл и называл то, что видел в его голове, и его лицо медленно вытягивалось. Загадывал он не только числа, но и персонажей и известные личности, а иногда дело доходило до совершенной тарабарщины и набора звуков, которые я с трудом смог произнести, мне для этого потребовалось поломать язык. Голова снова начала трещать, но я терпел, пока он не сказал «хватит». Вид у него был ошарашенный, но я прочёл в его мыслях, что он всё же мне не поверил до конца.
— Послушай, — сказал я ему, массируя виски. Моя голова немного кружилась, и я слегка покачивался в такт моему пульсу. — Не важно, веришь ли ты в это или нет. Он верит в это, и такие как я нужны ему.
— Хорошо, допустим, ты говоришь правду, — с сомнением сказал он. — Но зачем ему вы? Чего он хочет этим добиться?
— Я не знаю. Но мы, наверное, можем использовать это для того, чтобы найти его штаб.