— Лучше не надо, да и говори потише.
— А в чем дело? — спросил я.
Игорь молча кивнул в сторону кушетки.
— Это — Наумов Евгений Раилевич, первый заместитель министра транспорта.
— Важный дядя, — согласился Семён. — А на ковре, стало быть, его сын?
— Да. А та девушка — его жена, вернее, уже вдова. Они все видели, показания уже записывают.
— Это хорошо, — Семён скрестил руки на груди. — А почему нам туда нельзя?
Игорь украдкой оглянулся на замминистра и подошёл к нам вплотную, понизив голос:
— Понимаешь, он сильно устал, у него был трудный перелёт из Москвы накануне, только прилетел — тут же к сыну, захотел с ним повидаться. Прибыл к нему, пробыл пару часов и бац! Того застрелили. Вот только он и вон та девушка видели всё, что здесь произошло, в том числе и убийцу. И он твёрдо убеждён, что никакого расследования здесь не нужно, все, что требуется от вас — поймать преступника и засадить по полной.
— Ну и хорошо, — тут же согласился я. — Нам меньше работы. Вот только, Семён, я так понимаю, мы же все равно должны все сделать как положено, да?
— Именно, — ответил Семён.
— А это ещё кто такие? — неожиданно загромыхал басом заместитель министра, заметив нас с Семёном.
Голос у него был мощный, сочный и звонкий как церковный колокол, причём по ушам бил не хуже. Заместитель министра явно был не рад нашему присутствию.
— Я же сказал: никаких ищеек!
— Товарищ Наумов, — обратился к нему Семён, делая робкий шаг вперёд. — С Вашего позволения, мы обязаны провести расследование…
— Какое ещё расследование?! — мужик вскочил с кушетки.
Он был не сильно высоким, но костюм на нем пузырился из-за спрятанных под тканью мышц, а толщина шеи явно превосходила мою талию. Этот человек очень любил спорт. Или армию.
— Какое, к чертям собачьим, расследование?! — он выхватил у побледневшего полицейского бланк и стал трясти им в воздухе. — Здесь все записано! Кто убил, когда убил, чем убил, кто это видел! Черт, да здесь даже написано, куда этот ублюдок убежал!
Семён молчал, тихо наблюдая за гневно сверкающим глазами-бусинками замминистром.
— И что здесь ещё расследовать, я спрашиваю, а?! — продолжал Наумов.