В поле зрения

— Блин, мне что, ваших боссов по именам назвать? — я внезапно ощутил уверенность в своих силах. То ли от избытка адреналина в крови, то ли потому, что я ещё дышу. — Вы (я указал на гопников) с Пашей Мельником приехали, вы (указал на интеллигентов) — с Виктором Сергеевичем, вон те ребята (указал на самую дальнюю группу обычных с виду людей, если бы они не были вооружены каждый увесистыми револьверами) с Филимоном Одноруким (я чуть не прыснул со смеху, когда узнал это имя через их мысли). Мне продолжать?

— Нет, — остановил меня подошедший из числа тех, что были с револьверами. — Мужики, он дело говорит — а вдруг сюда менты заявятся через соседний пустырь? Надо рассредоточиться.

— А что ты тогда не вооружён? — снова спросил гопник. — Подозрительно как-то.

Да что он ко мне привязался? Заколебал!

— Мне не надо, у меня напарник крутой, — улыбнулся я. — Видишь вон ту трубу возле кучи бетонных плит? ДАВАЙ, ЖГИ!

Не успел я крикнуть, как Анна тут же выдала такой столб огня почти вертикально вверх, что на пару секунд осветила все окрестности.

— У меня ещё пара парней с огнемётами в той стороне, — я указал чуть в сторону, где стояла наша угнанная машина.

— А почему огнемёты? — не понял мужик с револьвером. — С пушками удобнее же.

— Зато не так красиво, — я окончательно успокоился. — В общем, разбирайтесь здесь, кто куда пойдёт, а ты — со мной, предупредим начальство, что всё в шоколаде.

Бандиты тут же засуетились, выбирая места получше — мокнуть под дождём никому, конечно, не хотелось, а укрытий от него вокруг было всего парочка. Я с мужиком с револьвером пошли к полуприкрытой металлической двери сбоку здания — ту, в которую вошла вся делегация. Очень надеюсь, что я не натолкнусь на них сразу же, как только окажусь внутри. Криминальные боссы, конечно, меня в лицо не знают, но вот Алексей может вспомнить, и тогда каюк мне. Блин, зачем я взял с собой этого мужика. Нет, конечно, я был бы очень подозрительным, если бы пришёл к этим мужикам на стоянке, накричал на них из-за плохой охраны территории, а потом спокойно вошёл внутрь здания. Да мне бы тут же всадили пулю в затылок. А вот с ним под боком мне даже стало как-то спокойно — если будут стрелять в спину, то в обоих.

Я пропустил мужика вперёд у двери и вошёл следом. Это помещение оказалось маленькое, узкое и воняющее сыростью. Справа вдоль короткой стены расположились ржавые металлические шкафчики, а по левую сторону — большой выцветший плакат с картой местности.

Об этот плакат я и приложил моего спутника головой. Он не успел даже пикнуть. Гулкий удар, и он свалился в беспамятстве на пол. Надеюсь, снаружи никто ничего не услышал.

— Так, что у тебя есть, — пробормотал я себе под нос, обыскивая его.

Я взял револьвер и положил его к себе в карман куртки. При такой концентрации криминальных авторитетов на единицу меня (Анну в расчёт я не взял) он отнюдь не был лишним, однако я немного побаивался его размеров. В карманах у мужика я нашёл пару тысячных купюр, шесть запасных патронов к револьверу, жвачку и мой любимый шоколадный батончик. Мой живот тут же довольно заурчал, почуяв запоздалый ужин, а руки зачесались взять с собой и обе купюры — денег у меня не будет до начала декабря, а тут такая халява. Блин, но это же не мои деньги! Нет, Сашке всё равно наверняка надо будет какие-то лекарства купить, посмотрим, что там доктора пропишут. Я взял деньги и почувствовал, как они начали мне жечь руку — моя совесть требовала вернуть их, но я заглушил её, откусив шоколадный батончик. Потом, зажав его в зубах, взял за руки мужика и попытался запихнуть его в один из шкафчиков. Удалось мне это не сразу, тот оказался тяжёлым, как тюлень, и таким же бесформенным, но зато у меня получилось даже закрыть за ним дверцу шкафа, правда, вдавив его выступающее наружу пузо. Ничего, с таким животом обойдётся без пары тысяч — он наверняка в неделю зарабатывает больше, чем я за месяц. Потом я пошёл дальше. Следующим помещением оказался коридор с несколькими дверями и большим окном с дыркой в левом нижнем углу. Стекло было мутное, но, наверное, поэтому в нём и появилась эта дырка. Сквозь неё проникал слабый свет из центра склада. Похоже, что именно там и собрались криминальные боссы — если прислушаться, отфильтровав мысленно постукивание дождя о металлическую крышу, то можно услышать их голоса. Сначала мне показалось хорошей идеей подслушать прямо возле этого окна, но потом я вспомнил, что ещё кто-то из главарей опаздывает, и если он всё же явится на встречу, то проходить как раз будет именно здесь. Я предположил, что ближайшая к этому окну дверь ведёт как раз к главарям, не стал её трогать и пооткрывал остальные в поисках подходящего места для наблюдения.

Если честно, то меня уже изрядно заколебало вести скрытное наблюдение. С детства ненавижу прятки, а когда смотрю фильмы с подобными элементами сюжета, то у меня появляется дикое желание крикнуть герою, чтобы тот хватал то, что у него есть под рукой, и выходил в открытую против толп врагов. Сейчас у меня появилось такое же желание — выскочить к ним с револьвером наперевес и закричать «Ни с места! Вы все арестованы!». Но это было самое глупое сейчас — от криминальных боссов ничего хорошего после этого не следовало ожидать. А если они и промажут, то у них есть ещё Лёша, суперпрофессиональный телохранитель, который, поди, даже будучи пьяным в стельку ни за что не промажет из пушки со сбитым прицелом.

О, старая добрая лестница на второй этаж!

Я, почти не издавая звуков, поднялся наверх и очутился в центральном помещении склада. Хотя, как я теперь видел, что это никакой не склад, скорее какая-то здоровенная мастерская с множеством свешивающихся с высокого потолка ржавых тяжеленных цепей, какими-то полуразобранными станками и прочим металлоломом. Я вылез на крышу «здания в здании», очутившись на широком помосте, но спрятаться здесь, в отличие от склада в Ломоносове, было совершенно негде — только распластаться по пыльному и грязному полу и надеяться, что мою торчащую башку в темноте не заметят. Что я и сделал, мысленно представляя, как я после всего этого буду отстирывать куртку и вторые штаны. Надеюсь, здесь не торчат гвозди, не хватало ещё напороться на них. Хрен с ней, с курткой — если меня проткнёт ржавый гвоздь, то я с большим успехом могу заработать заражение крови.

Надо сказать, что темно было только там, где я расположился — с потолка так же свешивались работающие лампы, тускло светящие бледно-жёлтым светом. Странно было то, что я не заметил никаких проводов, ведущих к зданию. Откуда тогда здесь электричество? По центру помещения стоял большой квадратный стол, с которого тщательно вытерли всю пыль — насколько тот стар, я видел даже отсюда. Весь исцарапанный, во многих местах облез, вместо одной ножки аккуратно сложенная стопка кирпичей. За этим столом сидел Алексей по одну сторону и четыре криминальных босса по другую. Вид у каждого был такой, будто тот владел небольшой страной, а не долей криминального бизнеса Санкт-Петербурга, все были богато одеты, но можно было без труда узнать, какой из банд он руководит. Вон весь в золоте поверх нелепого классического костюма с белыми полосками а-ля «Adidas» по бокам лидер гопоты. Вон, одетый в кожаную куртку с зализанными назад волосами лидер «интеллигентов». Вон древнего вида старик в ковбойской шляпе и с двумя «магнумами». А вон мелкая китаянка лет шестидесяти в национальном синего цвета костюме, затейливо расписанном серебряной нитью. Каждый, кроме Алексея, с партнёром примерно того же вида — должно быть, секретари, так как у каждого сумки с ноутбуками.

Похоже, у них сейчас самый разгар обсуждения.

— Предлагаю весь север закрепить за нами, — говорил лидер гопников. — У нас братаны уже пригрели места, где можно торговать, не боясь мусоров, так что всё зашибись.