Он облизал пересохшие губы под своими франтоватыми усиками, ожидая еще большего разноса уже по другому поводу:
— Дескать, героин-то клиентам сбывают заразные торговцы.
И даже наяву проявил некоторые зачатки своего жалкого минимума маркетинговых знаний.
— Как бы спрос не упал? — не отступал тот от своего. — Будут и другие думать, что у нас в ходу сплошная зараза!
— Действительно! — настал черед задуматься и озабоченному хозяину кабинета.
Он остановился на половине пути к обзорному виду через закаленное бронированное стекло и повернулся в сторону визитера:
— Выход остаётся у нас с тобой только один — снять дохляка с нашего «довольствия» и гнать из города!
Каждое слово теперь походило на рекламный слоган с газетной полосы, должный убедить, кого угодно в необходимости действовать именно так, и никак не иначе:
— Пусть подыхает, где хочет.
Только Грилан и тут нашелся, что сказать боссу.
— Я уже, было, таким образом и хотел поступить, — пожаловался он. — Но этот Пьер точно ведет себя как умалишённый.
Мануэль артистически изобразил на своем лице прожжённого хитреца смешную гримасу скорбной обиды:
— Говорит, что семья у него имеется на руках, и у всех вроде бы одинаковые анализы крови.
Визитер снова принялся жестикулировать в воздухе пальцами:
— У каждого, якобы, заразный вирус нашли.
Подумав, он проявил неплохую осведомлённость научными достижениями:
— Как там его, называется? Вот — иммунодефицита. Неизлечимая на сегодня болезнь. Вот Колен с катушек и слетел — требует золотой парашют на прощание.
Гонец плохой вести, однако, вовсе завершил этот перечень огорчительных откровений. Добавил к ним ещё и последний факт.
Достав его из своего, будто бы, не имевшего дна, собственного кладезя плохого настроения:
— Или, мол, заявит на нас федеральному прокурору, если не получит кругленькую сумму на лечение и отъезд!