— Но… нет, такого не может быть, — промямлил Джулио. — Откуда берутся кирпичи?
— Я думал, ты никогда не спросишь. Пойдем сюда, я познакомлю тебя с одним из тех, кто этим занимается.
Через минуту-другую они уже стояли в большой комнате, заставленной незнакомым Джулио оборудованием. Высокий мужчина с венчиком рыжих волос вокруг блестящей лысины, сидел на диване и читал компьютерную распечатку.
— Джулио, я хочу познакомить тебя с Сином Рафтери.
— Рад встрече, — Син поднялся, крепко пожал Джулио руку. — Вы — смелый человек, раз решили отправиться в столь дальнее и опасное путешествие, и образование, как я только что прочитал, у вас очень хорошее. Джулио… — он вновь заглянул в распечатку. — Джулио Балетти. Родился в Хобокене, штат Нью-Джерси, какое необычное название для города… колледж, университет, докторская диссертация по физике, атомной физике. А ведь вы так молоды.
— Атомная физика, — покачал головой Пауэр. — Они по-прежнему пытаются там что-нибудь найти. Что ж, попутного им ветра.
— Так вы… знаете… — выдавил из себя Джулио.
— Разумеется. Мы гордимся нашими архивами. Ты не первый, знаешь ли. Поначалу мы пытались отгонять таких, как ты, но потом поняли, что гораздо легче впускать их, а потом уже с ними разбираться.
— Вы собираетесь меня убить!
— Перестань, мы же, в конце концов, не ЦРУ. У нас цивилизованная страна. Мы собираемся показать тебе величайший секрет Ирландии, а потом сотрем из твоей памяти, совершенно безболезненно, все события этого дня. Ты затратил много усилий, чтобы попасть сюда, поэтому будет справедливо, если ты увидишь то, что хотел. Видишь ли, мы выяснили, что после стирания памяти человек ведет себя гораздо спокойное, если предварительно ему показали то, о чем он мечтал. Где-то на подсознательном уровне закрепляется факт успешного выполнения задания, и это, наверное, очень важно. Син, если не возражаешь.
— Отнюдь. Наш секрет, Джулио, невероятная сила ирландской личности и характера, которая существовала всегда, но никому не удавалось направить ее в нужное русло. Поэты и писатели черпали из этого неиссякаемого источника и добивались немалых успехов. Кто-то сказал об одном ирландском авторе, что любой может так писать, если не будет думать о том, что пишет. Но только ирландцам не надо прилагать для этого никаких усилий.
Широко раскрыв глаза, Джулио наблюдал, как капитан Пауэр подкатил к Сину Рафтери закрепленную на колесиках черную конструкцию, отдаленно похожую на рыцарские доспехи, уродливую, как Железная дева. Но у Сина костюм этот не вызвал страха. Он сунул руки в «рукава», улыбнулся, когда «панцирь» защелкнулся, обхватив его тело.
— Поток остроумия и ирландского юмора не требует рекламы, наши комики известны во всем мире, они, как никто умеют выражать свои чувства, — но вот с его даром речи определенно что-то происходило. Он начал запинаться, повторяться. — Пожалуйста, извините… извините, если сможете. Видите ли, это костюм сенсорной депривации. Я не чувствую рук и тела, не могу ими пользоваться… Но, слава Богу, еще могу говорить…
Глаза Сина округлились, речь оборвалась, как только капитан Пауэр заткнул ему рот кляпом.
— Вот так. Полная сенсорная депривация начинается с того, что субъекта лишают возможности жестикулировать, указывать пальцами, ходить. Но средством общения остается язык. Вот тут мы используем кляп. Вы можете спросить, и что мы имеем? Мы имеем, отвечаю я, мощный поток самовыражения, который ищет выход. Мы имеем гения самовыражения, который, однако, не может выразить свои чувства. Ан нет, все-таки может. Посредством мозга! Не имея других средств для выражения мыслей, бурлящих в могучем ирландском мозгу, могучий ирландский мозг начинает непосредственно взаимодействовать с окружающим миром. Вот это стекло на столе… будь так любезен, Син.
Стекло взмыло вверх, словно птичка, вновь опустилось на стол.
— Прямое воздействие на материю силой мозга. Но мозг способен на гораздо большее, чем такие дешевые трюки. Син и другие члены его команды усилием воли проникли в кипящую магму, которая находится глубоко под нами и пробили канал до самой поверхности. Жидкая магма выдавливается наружу, движущийся каменный столб. Вернее, был бы столб, если бы выходное отверстие регулярно не перекрывалось бы, чтобы тут же открыться вновь. И столб режется на кирпичи, которые ты уже видел. В других случаях, проникнув еще глубже, они добираются до расплавленного ядра нашей планеты и на наши металлургические заводы поступает чистейшее железо. Это, конечно, чудо из чудес.
Он улыбнулся Джулио и дал знак Сину.
— А теперь, только легонько, сотри воспоминания этого дня.
Джулио вскочил, попытался убежать, но провалился в темноту.
ebooksa