Хорхе ворвался в кассу с криком: «Все руки вверх! Быстро!»
И действительно, все произошло быстро. За столом сидел седовласый клерк с большими, ухоженными усами. Он читал журнал и оторвался от него, вскинув глаза на Хорхе с автоматом в руках. Под журналом клерк держал наготове пистолет.
Хорхе так и не понял, что произошло. Дуло пистолета появилось из-под журнала, прогремел выстрел, пуля попала ему прямо в сердце. По инерции он продолжал двигаться вперед и рухнул лицом на стол.
У Консепсьон не было времени вспомнить о приказе не стрелять, и только отменная реакция спасла ей жизнь. Она переступила порог чуть позже Хорхе, и пистолетному стволу пришлось повернуться, чтобы взять ее на мушку. Этого мгновения хватило, чтобы нажать на спусковой крючок и выпустить двухсекундную очередь. Клерка отбросило на спинку стула, Консепсьон подскочила и прикладом вышибла пистолет из слабеющих пальцев. Он так и остался сидеть, не отрывая от нее взгляда. Две пули попали в клерка, одна — в грудь, вторая — в бок, остальные — в перегородку за его спиной. Одежда начала набухать кровью, но клерк не обращал на это внимания, как и на сломанные пальцы руки.
— Я не знаю, что за глупую игру вы затеяли, — прорычал он, — но с рук это вам не сойдет.
Консепсьон, держа его на прицеле, подтянула второй рукой телефонный аппарат, быстро набрала номер.
— Да? — ответил Хосеп.
— Касса наша. Один человек, кретин, оказал сопротивление. Хорхе мертв. Мне пришлось стрелять.
— Клерк тоже мертв?
— Нет. Ранен. Надеюсь, что тяжело. Прикончить его?
— Пока не надо. Не спускай с него глаз. Запри дверь. Я кого-нибудь пришлю.
Хосеп пришел сам, через несколько минут постучался в дверь. Консепсьон впустила его, следом тупамарос закатил инвалидное кресло. Тупамарос был в маске, Хосеп, как и Консепсьон, — без. Он сурово посмотрел на раненого.
— Герой войны. Ты только взгляни на орденские ленточки на его пиджаке. Даже Крест Виктории. Да, ему не повезло. Ладно, начнем с Хорхе. Он мертв?
— Да.
— Еще один мученик. Займитесь им. Посадите в инвалидное кресло, укройте одеялами. Я буду охранять этого недоумка, а вы вывезите Хорхе на палубу и сбросьте за борт.
Раненый следил взглядом за Консепсьон и тупамарос, пока те не выкатили инвалидное кресло за дверь.
— Собираетесь отправить меня туда же? — спросил он Хосепа.
— Ты говоришь на испанском?
— Более-менее. За тридцать лет службы в гвардии пришлось побывать в разных местах. Стреляю без промаха, как убедился твой дружок. Я последую за ним?
— Нет. Мы не преступники. Тебя отведут к доктору.